Таков московский балет во всем его существе, в отличие от ленинградского балета, академического par excellence. Ленинград во всем и всегда дает индивидуальную стилизацию соборно-коллективным темам. В этом его отличительная черта. Московский балет самую индивидуальность возвел в символ какой-то насыщенной страстями и чувствами соборности. В Москве иной кордебалет, иные сольные танцы, всегда драматические adagio и темпы элевации на полностном баллоне проникнуты и непосредственной жизнью. Не всегда тут соблюден канон croisee и effacee. Даже выворотность не сияет своею открытостью. Руки редко вибрируют в строгих правилах классического port de bras. И тем не менее все вместе являет картину настоящего и притом замечательного балета. Он не хуже и не лучше ленинградского, он только – иной. Он только иной! Но оба балета классичны и оба стоят на страже принципов классического искусства. Как измерить долю каждого участника в защите этого великого искусства? Французская поговорка гласит: великие мысли приходят от сердца. Во всяком случае, они питаются сердцем. Великие мысли посещали и посещают Ленинград. Но Москва – сердце России, и из Москвы текут животворные струи, которыми питается страна. Мы не можем быть пророками. Античная кафедра прорицаний давно уже заменена иными средствами прогноза и предвидения. В какие формы выльется балет будущего, мы не знаем. Одно лишь можно с уверенностью сказать: и Ленинград, и Москва, пережив крикливость доморощенных новшеств, исходящих от некомпетентных людей, выйдут в недалеком будущем на большой исторический путь. Обоим очагам следует соединиться в общий сторожевой костер. Московский очаг уже и сейчас горит светло и ярко. Мне приходилось посещать некоторые уроки в школе при Большом театре, и я уходил – откровенно скажу, – очарованный тем, что там делается. На своем стуле педагога В. Д. Тихомиров производит огромное впечатление. Он сыплет хореографическими бриллиантами, и молодые ученики подхватывают их с упоением и одушевлением. Что же тут угрожает смертью? Тут ничто не может умереть. Тут все живо и пронизано иглами солнечного света. К этому надо еще прибавить и трубу обаятельной Екатерины Васильевны Гельцер. Это настоящая призывная фанфара почти вагнеровской валькирии, но на русский лад. Такой русской балерины в Ленинграде не имеется. И как она была бы тут нужна! А все же надежда только на сочетание двух школ, разделенных в каком-то диалектическом процессе, перед моментом разрешения в окончательном синтезе. Пусть же установится живое взаимодействие сил! Пусть возникнет хореографическая почта между двумя великими в истории танца городами!