Посвящается Anima mea
Где найти мне такого как я?
И не хватит и крошки от неба.
Но я был чрезвычайно крепок,
И обрёл что-то лучше… Тебя.
Ты же знаешь, душой я не чист,
Но тебе – никогда не слукавлю.
На коленях пред Матерью встану,
о душе твоей буду молить.
О, мой ясный, как солнышко, ангел,
О, мой чудный и добрый друг.
Я стоять буду здесь, пожалуйста,
Если ты потеряешься вдруг.
Где найти мне такого как я?
И не хватит целого неба.
Может я был и слаб, не крепок.
Но обрёл что-то больше -
Тебя.
Посвящается Tres soles
И слёзы, и улыбки для меня едины.
Я плачу от любви, смеюсь – от горя.
Смотря на лепестки завядшей георгины,
Я чувствую, что не справляюсь с ролью.
Я вижу тех, кто мучительно любит,
Кто любовью такой несомненно погубит кого-то ещё.
Я вижу, как мать ласкает детёныша.
Ведь это все, что есть у неё.
А что есть у меня?
Я знаю одну историю:
Когда-то шли они вдвоём по полю,
Сквозь булыжники, реки, обвалы.
Приходили, засыпали у изголовья,
Такие были времена и нравы.
Но любил он кого-то мучительно,
И кого-то видел во снах.
И она, сохраняя свой страх,
Отвечала ему утвердительно,
Но только в мечтах.
Имён несчастных этих я не знаю.
Или счастливых, но не мне судить.
Ведь даже сильною и чистою любовью
Кого-то можно точно погубить.
И снова поливая георгины,
Я вспоминаю чистый, звонкий смех.
И то, как шёл по полю, нелюдимый.
И как её любил
Сильнее всех.
Всем.
Мне было бы лучше, будь я цветком.
Ах, как хорошо, была бы я птицей.
Я знаю, сорвать меня могут тайком.
А птицей, и вовсе, можно разбиться.
Мне было бы лучше, будь я весной.
А после – и жарким летом.
Каким необъятным был бы простор,
Если бы я была небом.
На ветке снова запел соловей:
"Была бы ты лучше зимой.
Большою любовью согрела б своей,
Деревьям дала бы покой."
Будь я цветком, или птицей
Весной или летом,
Зимой или небом,
Всегда я успею сорваться, разбиться, согреть, успокоить, запорошить снегом.
Но будь я светом....
Проникла бы в душу,
И может тогда, я стала бы нужной.
Не нужно быть лучшим,
Не нужно быть кем-то,
Суть жизни проста:
Быть человеком.