Религия и политика

1.2. Диалектика взаимоотношений религии и политики на различных исторических этапах

На протяжении длительной истории человечества религия и политика находятся в разносторонней взаимной связи. Это создает возможность их тесного взаимодействия в интересах интеграции общества, упорядочения общественных отношений, вдохновления масс на решение крупных исторических задач. В ходе такого взаимодействия политика может обслуживать религию, в других условиях религия может находиться на службе политики. И таких примеров можно найти немало. Вместе с тем история взаимоотношений религии и политики изобилует фактами борьбы и противостояний. Появление новой религии, как правило, воспринимается политикой скептически, если не враждебно. Именно так произошло с христианством, возникшим на окраинах Римской империи.

Христианство не случайно было встречено «в штыки» римскими властителями. И дело здесь не только в том, что оно не было похожим на те религиозные учения, которые были признаны государственными и обожествляли этих властителей. Ранние христиане, наряду с идеями смирения и покорности, распространяли идеи противоборства со злом, неприятия деления людей на рабов и свободных, богатых и бедных, призывали следовать принципу всеобщей обязанности трудиться. Они резко выступали против обожествления императоров и предрекали гибель Риму, «великой блуднице», а также скорый приход Спасителя. В первых общинах христиан царил дух взаимопонимания и взаимоподдержки, дух братства, имущество было общим. Естественно, такая религия привлекала «низы общества» – рабов, обездоленных и угнетенных.

Несмотря на страшные гонения, новое религиозное движение росло и крепло, в том числе и организационно. Если раньше в общине, как правило, все вопросы решались сообща, собранием верующих, то постепенно руководить общиной начинает пресвитер. Происходит централизация общин и разделение христиан на священнослужителей и мирян. Язычество же, признанное государственной религией, все больше теряло своих сторонников. Жрецы и властители, а римские императоры носили титул верховного языческого жреца, усиливали репрессии против христиан, что вызывало в их растущих рядах сильное недовольство, ведущее к протестным выступлениям.

Оценив возможности новой религии как средства сплочения общества и укрепления своей власти и стремясь к достижению социально-политической стабильности, Константин Великий в 313 году издает эдикт об уравнении христианства в правах с другими религиями. А несколько позже, в 325 году, император созывает 1 Вселенский собор в Никее и активно участвует в его работе. Тем самым делается крупный шаг к превращению христианства в государственную религию Римской империи.^[15]

После Никейского собора, стремясь содействовать укреплению позиций христианской церкви, император предпринимает активные действия, среди которых важное место занимают государственные гонения на еретиков, каковыми были признаны христианские религиозные деятели, потерпевшие поражение в богословских дискуссиях со своими оппонентами – единоверцами. И такая практика отныне становится обычным явлением: политические репрессии превращаются в составной элемент теологических споров.

Организуя преследование христиан, несогласных с богословской позицией христианских же религиозных деятелей, победивших своих оппонентов, Константин Великий, будучи единовластным правителем империи, не предпринимал решительных действий против язычников, которые были непримиримыми противниками христианства. Более того, он даже не отказался от титула верховного жреца (pontifex maximus). Император учитывал, что язычников в империи было больше чем христиан, и многие знаменитые римские фамилии продолжали оставаться в стане закоренелых язычников. Все это свидетельствует о том, что в «религиозном вопросе» Константин Великий руководствовался не теологическими соображениями, а сугубо политическими.

Сразу же после смерти Константина Великого, в 337 г. в Константинополе не без ведома его второго сына Констанция, придворные во имя торжества христианства и установления христианской динстии истребили всех возможных претендентов на пост императора. Были убиты два брата Константина Великого Делмаций и Юлий вместе с их детьми, а императорская власть была поделена между тремя сыновьями умершего императора, старшему из которых – Константину II был 21 год, а двум другим – Констанцию – 16 лет и Константу – 15 лет.^[16] Казалось план обеспечения полной победы христианства в империи осуществился.

Однако, уже через 24 года после смерти Константина Великого провозгласил себя единодержавным императором один из двух уцелевших его племянников – Юлиан, симпатизировавший язычеству. Став императором, в интересах укрепления своей власти, он сразу же провозгласил полную свободу вероисповеданий. Однако вместо консолидации общества, это решение способствовало усилению борьбы между последователями отступающего народного язычества и существенно усилившим к этому времени свои позиции христианством. Последующие властители империи стремились не испытывать судьбу. Была избрана политика полной поддержки христианства и максимального его использования в интересах упрочения политического режима.

Благодаря усилиям императорской власти, признанная государственной, христианская религия довольно быстро и твердо встала на путь крайней нетерпимости. Изданным императором Феодосием 27 февраля 380 года эдиктом всем народам империи предписывалось придерживаться христианского вселенского вероисповедания, ортодоксальной веры. «Мы повелеваем, чтобы все народы, которые находятся на территории под нашим милостивым управлением, жили в той религии, которую, по преданию, апостол Святой Петр передал народу Рима и которая с тех пор и до наших дней живет несломленная… – говорится в эдикте. – Следовательно, каждый должен верить в соответствии с апостольским вероисповеданием и евангельским учением в единую божественную суть одного ранга Отца, Сына и Святого Духа, в Святую Троицу. Повелеваем, что те, кто следует этому вероисповеданию, могут носить имя «кафолического христианина», остальные же… пусть носят позорное имя, соответствующее своему еретическому вероучению, их общины не могут называться церквами; пока мы передаем их Божьей каре, но впоследствии… мы сами позаботимся об их наказании».^[17]

В христианстве, как и в других религиях, по мере охвата влиянием различных групп населения, возникали новые течения. Разделяемое и поддерживаемое властью течение провозглашалось правоверием, остальные объявлялись отступничеством, ересью. Их сторонники подвергались преследованиям, как со стороны церкви, так и со стороны властей. Ереси нередко представляли собой выступления политического протеста в религиозной оболочке. Переплетение борьбы религиозных течений между собой с политической борьбой – характерное явление для различных исторических эпох. Результатом такой борьбы явилось и разделение христианства на православие и католицизм.

Датой разделения христианства на православие и католицизм считается 1054 год, когда папа римский Лев IX и патриарх константинопольский Михаил Керулларий предали друг друга анафеме (церковному проклятию). А подготовлено это историческое событие долгой политической и теологической борьбой. Важную роль в данном процессе сыграло перенесение Константином Великим столицы Римской империи в Константинополь, вызванное политическими соображениями. Последующее разделение империи на Западную и Восточную (конец IV века) привело к образованию двух крупных центров христианства – в Риме и Константинополе. Следует сказать, что уже в тот период, когда Константин Великий организовывал I Вселенский Никейский собор, папа Римский весьма прохладно отнесся к этому историческому событию. Он прислал на собор двух пресвитеров из своего окружения. Примерно таким же было отношение римской курии и к другим вселенским соборам.

После распада Западной Римской империи (476 г.) единственным связующим звеном между ее частями была церковь во главе с папой. Вместе с тем усиливалась зависимость папства от Византии. К середине VI века она достигла такого уровня, что император Юстиниан задержал папу Вигилия в Константинополе целых 8 лет, а когда он умер (555 г.), рекомендовал избрать папой представителя Западной церкви при своей персоне Пелагия, который был доставлен в Рим византийским войском. Когда же Пелагий скончался, император издал эдикт о том, что отныне, папу, избранного римским клиром и народом, можно посвящать в сан только после утверждения императором.

Стремление светской власти Византии подчинить себе и западную церковь этим не ограничилось. Поддержанный императором Константинопольский патриарх Иоанн с 595 года стал официально именоваться вселенским патриархом. Иначе говоря, его духовная власть признавалась распространенной на весь христианский мир, что, естественно, вызывало протест среди западного епископата. При понтификате Григория I (625-638 гг.) в Риме и его окрестностях фактическая политическая власть осуществлялась папой. Он был самым крупным собственником. На доходы от поместий он организовал церковную службу милосердия-дьяконию. Отмечая заслуги папы перед народом, население Рима впервые избрало его первосвященником (Pontifex Maximus). Так закладывались основы церковного государства.

Начавшееся новое возвышение папства вызвало соответствующую реакцию Византии. В середине VII в. император Константин IV решил римских пап “поставить на место”. Он возложил утверждение избрания пап на византийского чиновника, что ускорило отрыв папства от Константинополя. И когда встал вопрос о коронации Карла Великого, 25 декабря 800 года императором провозгласил его папа. А папа Николай I (858-867 гг.) стал именовать себя наместником Христа на земле, власть которого исходит непосредственно от Бога. Отсюда следовало, что суждения и решения папы равны по значению каноническим законам, а соборы служат лишь для обсуждения распоряжений папы.

Противоречия между Византией и Римом вновь усилились. Представители Восточной церкви критиковали литургию Западной церкви, целибат, западное толкование догмата о Святой Троице. Завершилась критика тем, что на Константинопольском соборе (867 г.) было объявлено о низложении папы. Подлинная причина столь серьезного решения заключалась в политической борьбе между Византией и Римом за влияние на Болгарию, царь которой Борис к этому времени принял христианство по восточному обряду, но желая вывести страну из под власти Византии, пошел на сближение с Западной церковью.

В последующие периоды догматические разногласия увеличились и в наше время считается, что католицизм отличается от православия следующими основными догматическими положениями: а) «филиокве» – учение об исхождении Святого Духа «и от Сына»; б) непорочное зачатие Пресвятой Девы Марии; в) догмат о непогрешимости римского епископа в делах веры и др.^[18] Согласно учению католицизма папа Римский является главой видимой христианской церкви, земным наместником (викарием) Иисуса Христа. Полный его титул выглядит следующим образом: «Епископ Рима, Викарий Иисуса Христа, преемник Князя апостолов, Верховный священник Всемирной Церкви, Патриарх Западный, Примас Итальянский, Митрополит – Архиепископ Римский, Владыка государства – Ватикан, Раб Рабов Божиих».

Таким образом политическая борьба за право руководить всем христианским миром, в которой активно участвовали как светские властители, так и духовные, сочетаясь с некоторыми догматическими разногласиями, ускорила полный разрыв между Западной и Восточной церквами, который произошел в 1054 году. И только в 1965 году на II Ватиканском соборе папа Римский Павел VI и константинопольский патриарх Афинагор I объявили о своем решении «предать забвению» анафемы 1054 года. Разделение же церквей продолжает сохраняться.

Наглядной иллюстрацией положения о том, что внутрирелигиозные противоречия и конфликты могут вести к серьезным политическим последствиям может служить история возникновения протестантизма – третьего крупного направления (конфессии) в христианстве. А связана она с именем молодого теолога Мартина Лютера, который в 1517 году выдвинул свои 95 тезисов, в которых выступил против засилья верхушки католической церкви, против непогрешимости решений соборов, против продажи индульгенций и т. д. Когда папа издал буллу, отлучающую его от церкви, Лютер публично ее сжег и стал еще активнее разрабатывать антицерковное учение. От казни спасла его поддержка светских властителей. М. Лютеру принадлежит доктрина всеобщего священства, идея отмены церковного культа и т. д. Именно Лютер положил начало Реформации и возникновению протестантизма, в фундамент которого легли многие его идеи и предложения.

Католическая церковь ответила контрреформацией. Началось истребление протестантов. С этим связаны события известной Варфоломеевской ночи. Тогда за несколько дней во Франции был убито 30 тысяч протестантов. Разгоревшиеся религиозные войны охватили Францию, Германию, Испанию, Чехию, Польшу. В результате этих войн на юге Франции даже образовалась протестантская конфедерация.

Возникновение нового религиозного направления привело к расширению прав верующего, который получил возможность обращаться к Богу напрямую, минуя посредников. А это в свою очередь способствовало повышению его ответственности и усилению активности, как в религиозной жизни, так и в жизни мирской, содействуя экономическому подъему. Больше свободы получила и религиозная община. В религиозной жизни она стала автономной, объединяясь с другими общинами лишь на федеративных началах.

В политическом плане Реформация носила антифеодальный характер. По выражению Ф. Энгельса «… Реформация была буржуазным движением», ускорившим победу капиталистических общественных отношений.^[19]

Известный немецкий социолог Макс Вебер утверждал, что среди разных причин, вызвавших к жизни современный западноевропейский капитализм, определяющее место занимает Реформация и тот тип психологической мотивации профессиональной деятельности, которая содержится в этике протестантизма. Последняя исходит из идеи о том, что спасение возможно не через бегство от мира, а через активную деятельность в миру. В этой концепции человек трудится не только и даже не столько для удовлетворения своих материальных потребностей, сколько ради спасения души. Следовательно, чем больше и лучше он трудится в этом мире, тем больше надежд на лучшую долю в мире ином.

Реформация не только привела к развитию капиталистического способа производства и распределения материальных благ, она также способствовала установлению во многих странах Европы нового типа государственно-церковных отношений, получивших отражение в девизе «чья власть, того и религия». На практике осуществление этого принципа часто вело к изгнанию из страны всех людей, исповедовавших религии не соответствующие религии главы государства.

Примером того, как политический процесс, изобилующий противоречиями и конфликтами может привести к серьезным изменениям в религиозной сфере, может служить история разделения ислама на два направления: суннизм и шиизм.

Община мусульман при жизни ее основателя пророка Мухаммада была единой. После его смерти (632 г.) встал вопрос о преемнике. Когда избирали Абу Бакра первым халифом, уже была группа недовольных, полагавших, что следовало бы избрать другого, сохранив власть в семье пророка. Через некоторое время усиление недовольства правлением халифа привело к возникновению религиозно-политической группировки (шиа), которая открыто стала выступать за передачу власти Али, как ближайшему родственнику (двоюродному брату и зятю) пророка Мухаммада и его духовному преемнику. И когда третий халиф – Осман – был убит, Али стал халифом. Возглавлял исламскую общину и государство он недолго и тоже был убит, что дало новые импульсы для усиления движения его сторонников, которое превратилось в особое направление в исламе – шиизм.

В отличие от суннитов, провозгласивших выборность главы общины, шииты считают, что верховная власть имеет божественную природу и должна принадлежать роду Али. Ее следует возвратить «семье Пророка».

С тех пор и до настоящего времени в исламе существует два главных течения суннизм (ему привержены около 90 % мусульман планеты) и шиизм (около 10 % мусульман). Шиитского вероучения придерживается абсолютное большинство населения Ирана, более половины жителей Ирака, значительная часть населения Ливана, Йемена, Бахрейна.

1.3. Конфессиональный фактор в международной политике

Среди факторов международных отношений с давних времен особое место занимают конфессиональные организации и их лидеры. В течение длительного периода истории человечества они оказывали существенное влияние на международную политику. Да и в наши дни такое влияние далеко не исчерпано. Особенно эффективное воздействие на ход международных событий оказали конфессиональные центры мировых религий, и прежде всего, христианства и ислама.

Рассматривая проблему влияния религии на международные отношения, нельзя не вспомнить о крестовых походах на Восток, которые по призыву глав Римско-католической церкви организовывались на протяжении более чем двух столетий императорами, королями, графами и герцогами из стран Западной Европы.

Если поводом для организации крестовых походов было «освобождение Гроба Господня», то одной из истинных причин явилась необходимость разрядки внутренней социальной напряженности в обществе. А она особенно высокой была во Франции. Недовольные засильем местных феодалов крестьянские массы, постоянно готовые к столкновениям безземельные вооруженные рыцари были тем «горючим материалом», который не давал покоя ни политическим, ни духовным властям. Военные походы могли отвлечь от внутренней борьбы самые воинственные силы общества.

Кстати, эти мотивы по своему прозвучали в выступлении папы Римского Урбана II 28 ноября 1095 года на специально созванном в Клермоне (Франция) соборе. Призывая католиков к организации похода на Восток за освобождение Святой земли, папа решил вдохновить собравшихся не только духовными соображениями, но и чисто земными. «Земля, которую вы заселяете, стала тесной при нашей многочисленности»^[20] – говорил он. А дальше рисовал преимущества тех земель, которые предстояло завоевать, и обещал бедным, что они станут богатыми на захваченных землях. Желающих разбогатеть оказалось довольно много, тем более, что им были обещаны большие привилегии. Крестоносцы принимались под покровительство церкви. Им гарантировалось полное прощение грехов. Кредиторы не могли требовать с них долгов во время участия их в походе; лица, покушавшиеся на их имущество, отлучались от церкви.

В первом крестовом походе участвовало до 300 тысяч человек. Захватив Иерусалим, крестоносцы устроили страшную резню. Они перебили все мусульманское население, невзирая на пол и возраст. Но среди пострадавших были не только мусульмане. Крестоносцы вели войну и с греками из-за приморских городов.

В 1995 году папа Римский Иоанн-Павел II официально попросил прощение у мусульман за действия крестоносцев. В 1998 году две группы христианских паломников из нескольких стран Европы объезжали турецкие населенные пункты и просили прощения у местного населения за преступления, совершенные крестоносцами девять веков тому назад «во имя Христа». После Турции христианские паломники – «группа покаяния» отправились в Сирию и Ливан.^[21]

Папа Римский Урбан II был не единственным папой, призывавшим христиан к крестовым походам на Восток. Так же поступали и папы Евгений III, Климент V и другие. Что же касается папы Григория IX, то он даже отлучил от церкви короля Германии Фридриха II Гогенштауфена за то, что тот в обещанное время не выполнил свой обет двинуться в крестовый поход на Восток.^[22]

Всего было организовано 8 крупных крестовых походов на Восток. Особенно показателен четвертый поход, в ходе которого оружие крестоносцев было обращено против венгерских городов в Далмации, против греческих городов в Византии, а в 1204 году после трехдневного грабежа полностью был уничтожен тысячелетний оплот греческой культуры – Константинополь вместе с его церквами. Восточные христиане не знали кого больше бояться: турецких завоевателей или крестоносцев. Как пишет известный историк папства Е. Гергей, «крестовый поход, направленный против христиан, показал, насколько искаженной в течение века оказалась идея, мотивированная в свое время явно искренними религиозными чувствами».^[23]

В отчаянном сокрушении крестоносцами культурных центров, разрушении церквей, мечетей, в уничтожении сотен тысяч представителей различных этнических групп сказалась не только психология средневековых захватчиков, но и неприязнь к единоверцам, которых рассматривали как еретиков, отошедших от истинной религии, возглавляемых религиозным предводителем, в отношении которого сам папа Римский провозгласил анафему. Иначе говоря, в данной ситуации наблюдалось проявление и остроты межконфессионального противостояния, которое будет о себе давать знать и в последующем.

В результате крестовых походов на Ближнем Востоке было основано ряд государств крестоносцев, среди которых было Йерусалимское королевство. Они просуществовали до XIII в. Для защиты этих государств и укрепления позиций католицизма на завоеванных землях были созданы духовно-рыцарские ордена госпитальеров (иоаннитов) и тамплиеров. Несколько позже был создан Немецкий рыцарский орден (Тевтонский орден).

Судьбоносной не только для взаимоотношений между Португалией и Испанией, но и для развития целого американского континента была позиция Ватикана, занятая им в период великих географических открытий (конец XV – средина XVII вв.). Речь идет о решениях, принятых римскими папами в связи со спорами между монархами Кастилии и Португалии за владение землями за океаном. В 1452-1456 гг. римские папы (Николай V и Каликст III) предоставили право Португалии владеть всеми землями, открытыми к югу от мыса Боходор «вплоть до индийцев». И, когда в 1492 г. Колумб открыл Вест-Индские острова, включая и Кубу, полагая, что открыта «Западная Индия», португальцы заволновались. Им казалось, что теперь Индия ускользает от них к испанцам. Для разрешения спора две страны обратились к папе Римскому Александру VI Борджия, который своими буллами от 3 мая 1493 года и 4 мая того же года Suter cetera («Между прочим») произвел первый раздел мира. Он даровал Кастилии «все острова и материки…, открытые и те, которые будут открыты к западу и югу от линии, проведенной… от арктического полюса… до антарктического полюса…(Эта) линия должна отстоять на 100 лиг к западу и к югу от любого из островов, обычно называемых Азорскими и Зеленого Мыса». Это решение папы легло в основу Тордесильясского договора, заключенного между Кастилией и Португалией 7 июня 1494 г. Линия, проведенная от полюса до полюса получила название «Папского меридиана».^[24]

Получив от самого папы Римского право на соответствующие земли, католики считали себя хозяевами над всем, что на них существовало. Жившие в Северной и Южной Америке индейцы должны были быть покорены или уничтожены – ничего иного тогдашний европейский менталитет предложить не мог.^[25]

Для миссионеров «покорение» индейцев означало обращение их в христианскую веру по западному (католическому) обряду. Малейшее отступление от религиозных установлений в сторону племенных ритуалов и верований объявлялось ересью. А еретиков предавали суду инквизиции. Только один провинциал ордена францисканцев Диего де Ланда в 60-х годах XVI века в Гватемале и Юкатане уничтожил тысячи индейцев, обвинив их в ереси. Члены ордена так свирепствовали, что реальной стала опасность опустошения целых регионов. Король Филипп II был вынужден декретом от 23 февраля 1576 года запретить инквизиторам привлекать к суду индейцев за ересь.^[26]

«Христианские миссионеры сплошь и рядом играли роль ударных отрядов западного влияния, которые шли в лобовую атаку на религиозные и этические убеждения людей, не принадлежащих к западному миру», – пишет известный американский социолог Р.Н. Белла. Так было «во всех развивающихся странах», констатирует он. – Первой реакцией местных культурных форм и религии, в частности, было стремление защищаться. «Однако по логике ситуации получалось, что защищаться не меняясь, просто невозможно».^[27] И менялись… Происходили существенные изменения в сознании и поведении людей, в их культуре и привычках. Если учесть то, что миссионеры не только преследовали аборигенов за отказ принимать «единственно правильную религию», но на последующих этапах создавали школы и колледжи, медицинские учреждения и образцовые хозяйства, то будет понятно, что стимулов к изменениям было много.

Западные религиозные деятели настолько сильно преобразовывали сознание молодых латиноамериканцев, африканцев и азиатов, посещавших их миссионерские учебные заведения, что нередко именно их выпускники с помощью также западных политиков и военных становились руководителями соответствующих молодых государств.

Огромное влияние на международную политику оказала самая молодая мировая религия – ислам, община его последователей и ее лидеры. С самого возникновения нового учения религия и политика были нераздельны. В руках основателя мусульманской общины, ставшей организационной основой арабского государства – пророка Мухаммада была сосредоточена и религиозная и светская власть. Для его преемников на длительный период эта практика стала законом, тем более что слитность политики и религии нашла отражение в главной вероучительной книге ислама – Коране.

За 20 лет после смерти Мухаммада в период правления его преемников – халифов Абу Бакра (632-634 гг.), Омара (634-644 гг.) и Османа (644-656 гг.), в результате вооруженной экспансии арабы-мусульмане завоевали обширные территории, входившие в состав Византийской империи в Азии и Африке, покорили Иран, дошли до границ Индии и Аму-Дарьи.

Анализируя причины военных успехов арабов-мусульман, известный исламовед Е.А. Беляев подчеркивал, что в этом сказалось «экономическое истощение Византии и сасанидского Ирана, а главное, резкое обострение социальных противоречий в этих государствах. В условиях усилившегося гнета и эксплуатации трудящееся население стран и областей, в которых появились арабы-завоеватели, склонно было смотреть на них как на избавителей от тяжелого ига своих правителей. К тому же арабы предлагали гораздо более сносные условия существования в случае подчинения их господству».^[28]

Успеху военных походов арабов-мусульман в большой мере способствовало их отношение к верованиям народов завоеванных стран. Это была широкая веротерпимость. Она проявлялась не только к христианам и иудеям как к людям Книги (обладателям Писания), но и к зороастрийцам, манихеям, сабиям и другим «многобожникам». Особенно на первых этапах это было продиктовано не только вероучительными требованиями, но и экономическими соображениями: принявшие ислам освобождались от подушной подати, что вело к уменьшению поступлений средств в государственную казну.

В случае, если жители осажденных городов сдавались на милость победителей, в принимаемых соглашениях специально оговаривалось, что заключается мир с условием, что жителям оставляется их жизнь, имущество, церкви и мельницы. Подати должны были платить лишь мужчины. Во всех завоеванных странах от уплаты подати были освобождены женщины, несовершеннолетние, нищие, умалишенные, паралитики и монахи, жившие трудом своих рук.

В Византии же, до вторжения арабов, продолжали существовать порядки, установленные императором Юстинианом, который ставил своей целью тотальную ликвидацию иноверия в империи и вел «своего рода крестовые походы против язычников» – пишет А.В. Карташев. Храмы язычников были закрыты и превращены в христианские церкви. Отказывающихся принять христианство велено было изгонять с территории государства. Манихеев приговаривали к смертной казни – к утоплению в море или сожжению на костре. Донатисты, не дожидаясь правительственных казней, сжигали себя сами. Самарян, живших в районе теперешнего Наблуса, было истреблено до 100 тысяч человек.^[29]

Неудивительно, что большинство населения, завоевываемых арабами территорий, не оказывало им сопротивления, а подчас выступало их союзниками. Так закладывались основы Арабского халифата – обширного феодально-теократического государства, просуществовавшего, постепенно распадаясь, до монгольского нашествия в ХШ в.

Функционирование конфессионального фактора в международной политике в прошлом особенно характерно на Балканах. Россия, как православная держава, считала своим долгом покровительствовать народам православной культуры – грекам, болгарам, сербам, румынам. Эти проблемы неоднократно находили отражение на межгосударственных переговорах и в международных соглашениях. Можно вспомнить, например, о том, что в соответствии с Кючук-Кайнарджийским мирным договором 1774 г. между Россией и Турцией, Россия получила право защиты христиан в Молдове и Валахии. В соответствии Сан-Стефанским мирным договором 1878 года также между Россией и Турцией, Болгария стала автономным княжеством, а турецкие войска выводились оттуда; была установлена полная независимость Сербии, Черногории и Румынии, Босния и Герцеговина получала автономию.

Влияние конфессионального фактора на международную политику в наши дни можно проиллюстрировать на некоторых коллизиях, возникающих в связи с проблемой расширения Европейского Союза. В последние годы в этот союз была принята целая группа государств Восточной Европы, ранее состоящих в социалистическом лагере, противостоявшем Западу во всех отношениях. Турция же, входящая в главный военный блок Запада – НАТО более 50 лет, давно стучится в двери Большой Европы, но безуспешно.

Руководство ЕС одну из важнейших причин, препятствующих вхождению Турции в состав организации, видело в том, что в стране слишком большими полномочиями обладает Совет национальной безопасности, в который входят высшие армейские чины. В самом деле, до последнего времени этот Совет и определял политический курс страны. Иначе говоря, армия не только вмешивалась в политику, но и решала каким быть государственному строю Турции.

Наконец, в 2003 году парламент Турецкой республики принял «исторический закон», в соответствии с которым полномочия Совета национальной безопасности существенно урезаны. Ему оставлены лишь «консультативные функции».^[30] Руководство Евросоюза может радоваться: требования сообщества выполнены, Турция сделала крупный шаг к демократии.