Политбюро и дело Берия. Сборник документов

Партийные, советские, профсоюзные, комсомольские организации должны мобилизовать и организовать творческие силы народа для того, чтобы в полной мере использовать наши резервы и возможности для решения всех этих задач, для успешного выполнения и перевыполнения пятилетнего плана развития СССР, задач, поставленных XIX съездом партии.

Седьмое. Насущные интересы партии требуют значительного улучшения всего дела партийной пропаганды и политико-воспитательной работы в массах. Необходимо, чтобы коммунисты изучали марксистско-ленинскую теорию не начетнически и догматически, чтобы они понимали творческий характер марксизма-ленинизма и усваивали не отдельные формулировки и цитаты, а существо всепобеждающего, преобразующего мир революционного учения Маркса – Энгельса – Ленина – Сталина. Наша пропаганда должна воспитывать коммунистов и весь народ в духе уверенности в непобедимость великого дела коммунизма, в духе беззаветной преданности нашей партии и социалистической Родине.

* * *

Коммунистическая партия Советского Союза, созданная 50 лет тому назад гениальным Лениным, выросшая в гигантскую силу и закаленная в боях под руководством Ленина, ученика и продолжателя дела Ленина великого Сталина и их соратников, отбросит прочь и пресечет всякие попытки поколебать ее единство, умалить роль партии как ведущей силы советского общества.

Советский народ под испытанным руководством коммунистической партии будет и впредь неустанно укреплять мощь своей социалистической Родины. Советский народ и впредь будет вести борьбу за прочный и длительный мир между народами, безраздельно поддерживать последовательную политику мира, проводимую Правительством СССР, будет и впредь неустанно крепить дружбу с великой Китайской Народной Республикой, со всеми странами народной демократии. В тесном единении с народом наша партия будет уверенно и твердо идти вперед по пути строительства коммунистического общества.

РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 171. Д. 463. Л. 229–234 (об.). Копия. Машинопись.

№ 1.18

Письмо [Г. Д.] Костомарова Н. С. Хрущеву от 7 июля 1953 г.

Совершенно секретно

Секретарю ЦК КПСС товарищу Хрущеву Н. С.

Настоящим сообщаю, что в бытность мою директором Центрального государственного архива Октябрьской социалистической революции МВД СССР ко мне в архив явились два сотрудника НКВД и попросили предоставить им возможность ознакомиться с делами фонда меньшевистского грузинского контрреволюционного правительства. Насколько помню, дела, которые интересовали указанных лиц, относились к контрразведке. В тот же день поздно вечером в архив явились два других сотрудника МВД СССР – одна из них была лейтенант Г. Балашова. Мне было предложено срочно выдать им дела. Я заявил, что дела без отношения из наркомата я выдать не имею права. Тогда Балашова подала отношение с предложением выдать дела, указанные в письме. Эти дела были архивом выданы под расписку Балашовой. Я перед выдачей этих дел быстро просмотрел их содержание. Из просмотра установил, что в двух делах в числе агентов контрразведки меньшевистского правительства значился Л. Берия и еще одно лицо, занимавшее тогда видное положение в Грузии; точно фамилию другого лица не помню, но твердо запомнилось, что эта фамилия начиналась с буквы «Ч». Такое скоропалительное изъятие дел из архива меня смущало, потому что том в числе агентов контрразведки значился Л. Берия. Я об этих делах решил написать краткую записку с приложением копии отношения Наркомата внутренних дел в Секретариат товарища Сталина. Никто меня по этому вопросу позднее не вызывал.

До 1941 года дела, в которых имелась фамилия Берия, в архив не возвращались. Были ли они возвращены в архив, мне неизвестно, так как я уже не являлся директором архива Октябрьской революции. Балашова вскоре была уволена в запас, и мне думается, что она проживала в Москве. На мой вопрос, для кого были взяты дела, Балашова мне тогда сказала: для ЦК ВКП(б).

Сообщая об этом, я думаю, что в Центральном архиве Октябрьской революции, наверное, сохранились описи указанных выше дел.

За точность факта ручаюсь. Копию отношения МВД СССР прилагаю.

Думаю, что следует срочно просмотреть дела фонда контрразведки грузинского контрреволюционного правительства в Центральном архиве Октябрьской революции.

[п.п.] Костомаров

7. VII. 1953 г.

РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 171. Д. 463. Л. 236–237. Подлинник. Машинопись.

№ 1.19

Первичный протокол допроса Г. А. Ордынцева

Совершенно секретно

8 июля 1953 г.

№ 7/ссов

Генеральный прокурор Союза ССР Москва, Пушкинская, 15-а

Товарищу Маленкову Г. М.

Представляю первичный протокол допроса арестованного Ордынцева Г. А. Приложение: на 3 листах.

[п.п.] Р. Руденко

7 июля 1953 г.

Протокол допроса

Ордынцев Григорий Алексеевич.

По делу известен.

Допрос начат в 22 часа.

По существу дела показал:

ВОПРОС: Расскажите о вашей преступной деятельности против партии и государства.

ОТВЕТ: Я считаю, что лично я против партии и государства никакой преступной деятельности не вел. Можно сказать, что я не только не вел преступной деятельности, но даже и в мыслях этого не имел.

ВОПРОС: Вы говорите неправду. Вы продолжительное время работали с Берия и знаете много фактов его преступной деятельности против партии и государства.

ОТВЕТ: На протяжении длительной работы у Берия мне приходилось наблюдать ряд фактов, которые обращали мое внимание как недостойные факты, которые я был склонен относить к его нескромности, бахвальству и другим отрицательным чертам характера. Но после марта м[еся]ца 1953 года этих отрицательных сторон, на мой взгляд, стало настолько много, что над отдельными из них я стал задумываться, а некоторые меня просто возмущали.

Должен честно признаться, что у меня не было даже отдаленной мысли о том, что за всем этим кроется какая-то враждебная деятельность. И только теперь, когда я воскрешаю в памяти все известные мне факты, отдельные его высказывания, замечания и т. п., когда их связываю все воедино, тщательно анализирую и взвешиваю в свете последних событий, я все больше и больше убеждаюсь в определенном мнении в отношении Берия. Я считаю, что он вел себя по отношению [к] партии и ее руководству нечестно, хитрил, в погоне за популяризацией своей личности и раздуванием своего авторитета противопоставлял себя партии, дискредитировал других руководителей партии и правительства и особенно недопустимо резко высказывался о Сталине. Все это, как я сказал, особенно проявилось в последний период после марта м[еся]ца 1953 г. Этот период характерен тем, что Берия развил активную деятельность по подготовке и внесению в правительство различных проектов, направленных на реформу существовавших до марта 1953 г. порядков. Он лихорадочно искал различные вопросы, для того чтобы внести в правительство. И, как мне теперь кажется, все это делалось с той целью, чтобы решения правительства по этим вопросам непременно связать со своим именем, обеспечить себе этим самым известную популярность в партии и в народе и нажить политический капитал. По различным вопросам, которые обсуждались в правительстве, даже в том случае, когда они не имели к нему непосредственного отношения, он стремился выступать со своими контрпроектами и замечаниями и добиваться принятия этих проектов. Это, думается мне, делалось все с той же целью, дабы обеспечить себе пальму первенства в этих делах.

Для этого периода также характерны попытки Берия в своей практической работе вмешиваться в области, которые к нему не имели отношения. Этот же период характерен и тем, что Берия стремился по всякому поводу подчеркнуть и выпятить свою роль в делах партии и государства как в прошлом, так и в особенности теперь и вместе с тем принизить роль других руководителей партии и государства. Особенно бросались в глаза поношения им Сталина.

Для того чтобы подтвердить все вышесказанное, приведу следующие факты свидетелем которых мне приходилось быть.

1. Примерно в конце марта м[еся]ца 1953 г. Берия вызвал меня и повел разговор о следующем: что, мол, теперь по старинке работать нельзя, что ему теперь придется влезать во многие дела, которыми раньше он не занимался, и что поэтому ему нужно укрепить свой аппарат; что ему нужно иметь помощников по различным отраслям, которые помогали бы ему разбираться в вопросах и готовить отдельные предложения для внесения в правительство. Он дал мне задание – на первое время подобрать двух таких работников. Такие работники были подобраны: на должность помощника по вопросам сельского хозяйства – Савельев и на должность помощника по вопросам промышленности – Фурдуев. Вскоре он взял себе помощника по международным вопросам Шария, по внутриполитическим вопросам он мыслил использовать помощником Людвигова. В конце июня м[еся]ца 1953 года, когда в правительстве остро стали вопросы стран народной демократии, Берия поручил мне подыскать ему в помощники квалифицированного экономиста, который бы занимался странами народной демократии. Но это поручение осталось невыполненным. За это время по линии Совета министров (я оставляю в стороне вопросы, которые он вносил по линии МВД) были внесены по сельскому хозяйству 2 вопроса – о развитии заготовок фруктов и о пересмотре решений правительства по расширению посевов пшеницы в закавказских республиках. Как известно, Берия вопросами сельского хозяйства не занимался, поручений ему таких не было, тем не менее он вносил вопросы по сельскому хозяйству и имел специального человеке по этим делам. Инструктируя своих помощников, он им говорил, что они призваны для того, чтобы следить за той или иной отраслью, изучать ее, а главное, для того чтобы на основе анализа помогать ему ставить в правительстве проблемные вопросы. Берия дал указание, чтобы помощники обзавелись соответствующими данными, материалами и литературой, чтобы, когда потребуются какие-либо данные, они были бы под рукой. Шария, например, он дал указание пошире обзавестись материалами по международным вопросам, нотной перепиской по различным странам, чтобы необходимые данные у него были под рукой.

Написано с моих слов правильно и мною прочитано. Б. Ордынцев

Допрос окончен в 23 часа 30 мин.

Зам[еститель] главного воен[ного] прокурора

генерал-майор юстиции Китаев

Верно: [п.п.] Майор административной] службы Юрьева

РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 171. Д. 464. Л. 1–4. Копия. Машинопись.

№ 1.20

Протокол допроса Л. П. Берия от 8 июля 1953 г.

Совершенно секретно

9 июля 1953 г.

№ 11/ссов

Генеральный прокурор Союза ССР Москва, Пушкинская, 15-а

Товарищу Маленкову Г. М.

Представляю первичный протокол допроса арестованного Берия Л. П. Приложение: на 6 листах.

[п.п.] Р. Руденко

Протокол допроса

1953 года, июля 8 дня, генеральный прокурор Союза ССР Руденко допросил арестованного Берия Л. П., который показал:

Берия Лаврентий Павлович,

1899 года рождения, уроженец сел. Мерасули Сухумского района Грузинской ССР.

ВОПРОС: Вы арестованы за антисоветскую заговорщическую деятельность против партии и Советского государства. Намерены ли вы рассказать следствию о своей преступной деятельности?

ОТВЕТ: Это я категорически отрицаю.

ВОПРОС: Уточним некоторые данные вашей деятельности в прошлом.

Почему в июне 1917 года, в момент ожесточенной борьбы большевиков в Баку против внутренней и международной контрреволюции, вы добровольно поступаете техником-практикантом в гидротехническую организацию армии и уезжаете на румынский фронт?

ОТВЕТ: Действительно, в июне или в другом месяце 1917 года я добровольно вступил техником-практикантом в гидротехническую организацию армии вместе с Чекрыжевым, который учился вместе со мной в Баку в техническом училище. Почему я не остался в Баку для участия в подпольной работе – я над этим не задумывался.

ВОПРОС: Когда вы возвратились в Баку?

ОТВЕТ: Возвратился в 1917 году, в октябре месяце, и продолжил учебу в техническом училище.

ВОПРОС: Чем занимались в Баку в период оккупации турками?

ОТВЕТ: Продолжал учиться, и был в ячейке этого училища, и выполнял отдельные небольшие поручения.

ВОПРОС: Вы в автобиографии, написанной 22 октября 1923 г., указываете: «Осенью 1919 года от партии «Гуммет» поступаю на службу в контрразведку». Правильно это?

ОТВЕТ: Да, правильно.

ВОПРОС: Ответьте, от кого именно вы получили задание поступить в контрразведку?

ОТВЕТ: Задание получил от одного из руководителей «Гуммет» Мирзадауда Гуссейнова. Контрразведка эта находилась при мусаватистском правительстве и состояла из левых элементов коммунистов и мусаватистов и в начале своей деятельности должна была вести борьбу с белогвардейцами. Имела ли отношение к этой контрразведке английская контрразведка – я ничего не могу сообщить.

ВОПРОС: Расскажите подробно о вашей деятельности в контрразведке?

ОТВЕТ: В основном моя деятельность свелась в ознакомлении с письмами граждан, которые поступали в контрразведку. Эту работу я проводил под руководством Измайлова, который был тогда коммунистом. Работа моя в контрразведке продолжалась месяца три-четыре, а может быть, больше, сейчас не помню.

ВОПРОС: Кто такой Муссеви?

ОТВЕТ: Муссеви левый коммунист. Еще до меня он получил задание работать в контрразведке, как это мне было известно от Гуссейнова, причем он был заместителем начальника контрразведки, а начальником контрразведки был Ших-Заманов. От Гуссейнова я имел поручение контактировать работу с Муссеви.

Муссеви давал задание Измайлову, а через него мне, ознакомливаться с письмами и при надобности ориентировать его, Муссеви, о письмах, заслуживающих внимание.

Муссеви был убит, по моему мнению, мусаватистами за его деятельность. Относится это к периоду конца [19] 19 или начала [19]20 года.

ВОПРОС: Кто может подтвердить, что по заданию «Гуммет» вы работали в контрразведке, и как выполнялось это задание?

ОТВЕТ: Назвать лиц, которые могут подтвердить то обстоятельство, что именно по заданию «Гуммет» я работал в контрразведке, и как выполнялось это задание мною, я, кроме Гуссейнова и Измайлова, не могу. В 1920 году в адрес бывшего в то время секретаря ЦК КП(б) Азербайджана Каминского поступило заявление о моем сотрудничестве в контрразведке в пользу мусаватистов. Это заявление было предметом специального разбора на Президиуме ЦК АКП(б), и я был реабилитирован.

ВОПРОС: В своей автобиографии вы указываете: «…Приблизительно в марте 1920 года, после убийства Муссеви, я оставляю работу в контрразведке и непродолжительное время работаю в бакинской таможне».

Покажите подробно по вопросу оставления работы в контрразведке, по чьему указанию вы оставили эту работу?

ОТВЕТ: По совету Гуссейнова я подал заявление начальнику контрразведки об увольнении с работы и был уволен беспрепятственно. Истинной причиной моего ухода из контрразведки являлось то, что эта контрразведка стала полностью мусаватистской. При помощи Гуссейнова я поступил на работу в Бакинскую таможню счетным сотрудником. Гуссейнов в то время был вроде директора департамента

Министерства финансов мусаватистского правительства, и, как мне кажется, таможня находилась в его ведении.

ВОПРОС: Расскажите о вашем аресте в Тифлисе? Кто допрашивал вас, о чем?

ОТВЕТ: Первый арест был в [19]20 году в Тифлисе. Я был задержан вместе с другими несколько часов и освобожден. Никто и ни о чем меня тогда не допрашивал. Вторично я был арестован в том же году в Тифлисе и направлен вместе с Коландадзе в Кутаисскую тюрьму, где я содержался под арестом месяца два – два с половиной. Никто меня там не допрашивал.

ВОПРОС: В вашей биографии, опубликованной в БСЭ, указывается, что в августе 1920 года в результате организованной вами голодовки политических заключенных вы были высланы меньшевистским правительством из Грузии. Правильно ли это?

ОТВЕТ: Да, правильно.

ВОПРОС: Куда вы были высланы?

ОТВЕТ: Был выслан в Советский Азербайджан.

ВОПРОС: Как могло случиться, что вас, активного политического противника меньшевиков, как это вы утверждаете, организатора голодовки политических заключенных, меньшевики выслали в Азербайджан? Почему такая снисходительность?

ОТВЕТ: Выслали не только меня в Советский Азербайджан, а и других, причем это объяснялось, с одной стороны, нашим нажимом – объявлением нами голодовки и, как мне кажется, главным являлось вмешательство представительства РСФСР в Грузии, которое возглавлялось Кировым.

В этом представительстве я числился дипкурьером.

ВОПРОС: Признаете ли вы, что утверждение об организованной вами голодовке есть ложь, что в действительности в Кутаисской тюрьме вы проявили себя как трус, не подчинились решению партийных товарищей и отказались участвовать в голодовке, объявленной коммунистами? Отвечайте.

ОТВЕТ: Утверждаю, что я был одним из организаторов голодовки, но по состоянию здоровья был отправлен в числе других в тюремную больницу за несколько часов до общего прекращения голодовки.

ВОПРОС: Признаете ли вы, что еще в [19]20-х годах партийная организация отмечала у вас наличие уклонов к карьеризму и бонапартизму и уклона к левизне?

ОТВЕТ: Может быть, что и было, но я не помню и не представляю.

ВОПРОС: Вы знаете Шария? Это ваш приближенный, которого после освобождения из тюрьмы вы взяли к себе помощником. Так это?

ОТВЕТ: Шария – это приближенный ко мне человек, и действительно, после освобождения из тюрьмы он был взят мною в помощники. Личных счетов у меня с Шария нет.

ВОПРОС: В своих показаниях Шария утверждает, что за последнее время с вашей стороны были явно заметны бонапартистские, диктаторские замашки. Правильно это?

ОТВЕТ: Это абсолютная неправда. Я не могу никак объяснить, почему Шария так говорит.

ВОПРОС: Признаете ли вы свое преступно моральное разложение?

ОТВЕТ: Есть немного. В этом я виноват.

ВОПРОС: Вы знаете Саркисова? Это ваше доверенное лицо?

ОТВЕТ: Да.

ВОПРОС: В своих показаниях Саркисов говорит, что он в основном выполнял роль сводника. Так ли это?

ОТВЕТ: Кое-что делал. Этого не буду отрицать.

Хочу дополнить, что вопрос о работе в контрразведке поднимался Каминским в 1937 году в ЦК партии, и это обвинение против меня было признано необоснованным. Также поднимался этот вопрос ив 1938 году в ЦК партии, и также это обвинение не нашло подтверждения.

Прочитано, записано с моих слов все верно.

Л. Берия

Допрос начат в 21 час. 8 июля 1953 г. и закончен 9 июля в 0 час. 35 мин.

Допросил: Генеральный прокурор СССР Р. Руденко

При допросе присутствовал и вел запись протокола:

Следователь по важнейшим делам Прокуратуры СССР Цареградский

Верно: [п.п.] Майор административной] службы Юрьева

РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 171. Д. 464. Л. 5-11. Копия. Машинопись.

№ 1.21

Протокола допроса Л. П. Берия от 9 июля 1953 г.

Совершенно секретно

10 июля 1953 г. № 13/ссов

Генеральный прокурор Союза ССР Москва, Пушкинская, 15-а

Товарищу Маленкову Г. М.

Представляю копию протокола допроса арестованного Берия Лаврентия Павловича от 9 июля 1953 г.

Приложение: на 4 листах.

[п.п.] Р. Руденко

10 июля 1953 г.

№ 13/ссов

Протокол допроса

1953 года, июля 9 дня, генеральный прокурор СССР Руденко допросил арестованного

Берия Лаврентия Павловича.

(Анкетные данные по делу известны.)

Допрос начат в 21 час 9 июля 1953 г.

ВОПРОС: Уточните еще некоторые данные вашей биографии. Вы утверждаете, что являлись членом коммунистической партии с марта 1917 года?

ОТВЕТ: Да.

ВОПРОС: Почему же в 1919 году вы получили задание начать работу в меньшевистской контрразведке не от большевистской организации, а от «Гуммет»?

ОТВЕТ: Членом «Гуммет» я не являлся, однако задание сотрудничать в мусаватистской контрразведке я получил от «Гуммет» персонально от Гуссейнова. «Гуммет» являлся большевистской организацией.

ВОПРОС: Вам должно быть ясно, что меньшевистская разведка не могла действовать иначе как под контролем английской разведки?

ОТВЕТ: Я ничего не замечал, чтобы английская контрразведка контролировала мусаватистскую контрразведку.

ВОПРОС: Оглашается вам постановление о привлечении вас в качестве обвиняемого от 8 июля 1953 года.

Признаете ли вы себя виновным в этих преступлениях?

ОТВЕТ: Абсолютно не признаю себя виновным.

ВОПРОС: Признаете ли вы, что, выступая на траурном митинге 9 марта 1953 года, двурушничали и обманывали народ и партию?

ОТВЕТ: Абсолютно считаю это неправильным.

ВОПРОС: Признаете ли вы, что, заверяя партию и народ в верности принципам ленинско-сталинской политики, вы в кругу приближенных вам людей – Ордынцева, Людвигова, Шария – оскверняли память вождя, кощунственно издевались над ним?

ОТВЕТ: Отказываюсь отвечать на этот вопрос; могу ответить Президиуму ЦК КПСС.

ВОПРОС: Вы признаете, что в своих преступных целях противопоставляли органы МВД партии и Советскому государству?

ОТВЕТ: Абсолютно не признаю.

ВОПРОС: Кому вы говорили о том, что в государстве «не должно быть двух хозяев – партии и советской власти»?

ОТВЕТ: Никому не говорил.

ВОПРОС: Где и кому вы говорили, что в МВД должен быть только один хозяин, имея в виду себя?

ОТВЕТ: Никому и нигде я не говорил этого.

ВОПРОС: Что заявляли вы относительно значения партийной организации в МВД и о роли секретаря партийной организации?

ОТВЕТ: Ничего антипартийного я не говорил о роли секретаря партийной организации МВД и парторганизации.

ВОПРОС: На что намекали вы, говоря, что через год, возможно, произойдут такие события, перед которыми события сегодняшнего дня покажутся мелочью?

ОТВЕТ: Никому я этого не говорил.

ВОПРОС? Вы признаете, что умышленно назначали руководящие кадры органов МВД без согласования с ЦК КПСС?

ОТВЕТ: Никого умышленно не назначал.

ВОПРОС: Вы говорите неправду. Вы знаете Мамулова, это близкий вам человек?

ОТВЕТ: Я считаю, что это партийный человек и более или менее близкий мне человек. Никаких личных счетов между мной и Мамуловым не было.

ВОПРОС: Вам оглашаются показания вашего приближенного – Мамулова:

«Среди работников МВД и даже среди партийных работников Берия насаждал мнение о том, что МВД должно стоять выше партии и правительства. Чувствовалось, что МВД он хотел превратить в какой-то второй правительственный центр. Это подтверждается тем, что он назначал руководящих работников МВД без согласования с партийными органами, а если ему и приходилось согласовывать эти вопросы, то делал он это с большим нежеланием».

Вы признаете это?

ОТВЕТ: Эти показания Мамулова отрицаю.

ВОПРОС: С какой целью вы ставили на руководящие посты в центральном аппарате МВД и на периферии опороченных и не внушающих доверия людей, тесно связанных с вами?

ОТВЕТ: Таких людей я не знаю, может быть, и есть, но я их не знаю.

ВОПРОС: За что вы угрожали начальнику Львовского управления МВД Строкачу «сгноить в лагере» и «превратить его в лагерную пыль»?

ОТВЕТ: Грубость я по отношению к Строкачу допустил, но в такой ли форме, сейчас не помню. Поступил неправильно. Неправильно я поступил, когда предложил собирать данные о составе работников партийных и советских органов, но исходил я из лучших побуждений – представить материал в Президиум ЦК КПСС.

ВОПРОС: Ваше задание начальникам УМВД собирать сведения о составе партийных и советских работников, о недостатках в работе партийных органов разве не указывает на то, что это была попытка поставить органы МВД над партийными и советскими?

ОТВЕТ: Безусловно, я поступил неправильно. Этого я не должен был делать, но исходил из лучших побуждений, чтобы представить материал в ЦК партии.

Протокол прочитан, записано все правильно.

Л. Берия

Допрос окончен 9 июля 1953 г. в 22 часа 35 минут.

Допросил: Генеральный прокурор СССР

При допросе присутствовал и вел запись протокола: Следователь по важнейшим делам Прокуратуры СССР

Верно: [п.п.] Начальник Особого сектора

Р. Руденко

Цареградский

Гасиева

РГАСПИ. Ф. 17. Оп. 171. Д. 464. Л. 14–18. Копия. Машинопись.