Силясь что-то различить в нём, она смотрела вперёд и как будто видела на гребне тёмное пятно, слабо проступавшее на размазанном серо-коричневом фоне. А если это Станция? – надежда всколыхнула откуда-то со дна остатки сил, и Эйлина медленно приподняла голову. Пятно не исчезало, оно явно не мерещилось ей,. Но, что стало заполнять её смутной тревогой, сперва призрачно таившейся в глубине, а потом всё более сгущающейся и как ком подступающей к горлу, так это то, что оно похоже разрасталось. Или приближалось к ней. Это было что-то плоское широкое, и у него были лапы, которые оно неуклюже переставляло, медленно, но неуклонно надвигаясь.
Крик, жалобно просящийся выскочить прочь, застрял в горле, упёршись в вязкий ком безвольного страха. Онемевшие мышцы были как ватные, и только мысли суматошно заметались в голове. Она вспомнила про ракетницу в рюкзаке и судорожно пыталась стащить его со спины. С трудом это сделала, когда фигура, ставшая высотой больше трёх метров, угрожающе нависла вблизи. Одна из огромных лап поднялась над ней и потянулась вниз, раскрыв три мощных отростка. А молния на рюкзаке всё никак не поддавалась резким нервным движениям. Отростки лапы обхватили сверху, вдавившись в рёбра, и Эйлина попыталась вывернуться, но её крепко сжало. Задёргавшись, она выронила рюкзак, когда лапа стала поднимать её. Девушка с ужасом вглядывалась в очертания тёмной фигуры, предчувствуя развёрстую зубастую пасть, в которую её сейчас будет засовывать чудовище. Но в пелене бури было не различить ничего кроме смазанных очертаний. Лапа поднялась высоко над туловищем и занесла её к середине. А потом прижала к поверхности. Там были угловатые выступы и какие-то неровности, но точно не было зубов. Эйлина вцепилась в выступы, пытаясь выкрутиться, но чудовище крепко держало её, распластывая по своей спине. И тогда подозрение закралось в её сознание неясным светлым лучом, пробившимся сквозь густую пелену. Она начала понимать, что очертания при всей грубости и непонятности имеют какую-то особую техническую структуру. Это робот! – внезапно осенило её. Она перестала напрягаться, и лапа тоже немного сбавила давление. Эйлина вгляделась перед собой, и еле-еле различила линии на обшивке, но мысленно она их уже узнала, – и они сложись в строгий узор эмблемы «Заслона». Значит, её нашли. Она прижалась к поверхности, стараясь найти, за что ухватиться покрепче. Лапа совсем отпустила её, а через минуту подала ей сверху рюкзак.
Начался новый путь через бурю. Чудовище не без труда продвигалось вперёд, в отличие от девушки у него явно не было возможности соскальзывать, спускаясь по склону, и эти этапы оно ковыляло почти так же медленно, как и подъёмы. Но зато длинные и размашистые лапы почти не сползали при движении вверх, так что Эйлина только с восхищением следила за продвижением этого неутомимого странника. Его ресурсы в глубине волновали её, но она старалась думать о чём-нибудь другом. И ей было чем озадачиться: в продвижении М9 (а это точно был он!) явно была система. Завихрения пыли в воздухе не давали ни малейшей надежды обратиться к нему голосом, а радиомодуль и множество другой ценной техники остались в «Альбатросе».
Рабочих моделей искусственного интеллекта в Центре всего три. Все из последней серии: М3 обслуживал публичное хранилище данных и несколько его штаммов было в крупных отделах, М5 служил (вернее, служила, так как у неё даже было имя – Галактика) в новых разработках по самым объёмным проектам, М1 поддерживался в музейном отделе архива. Его обучаемость давно достигла критического предела и его оставили для обучения младших научных сотрудников. Кто-то среди них и придумал прозвище руководителю четвёртого отдела, который возглавлял их группу, так он с лёгкой руки и острого языка стал М4. Справа порой прибавляли больше цифр по случаю разных успехов, как в технических паспортах искинов при нарастании уровня, но по-простому так и осталось – М4. Это вначале в шутку, а потом и напрочь вошло в лексикон научно-конструкторских групп. Так что хоть и за спиной, но его так называли уже на полном серьёзе и многие с большим уважением. О чётных версиях не слыхала. Впрочем, разработка каждой новой модели секретна. Долгое время кроме М5 как будто ничего не было, и она до сих пор не исчерпала свой ресурс. Так что создание новых моделей глобального значения просто не востребовано. Но потом появился М9.
Шагоход, неровно ступая, взобрался на очередной песчаный перевал. Эйлина не могла вспомнить, сколько их уже было, но поняла, что лежать на усееном выступами корпусе, держась за случайные из них, она долго не вытянет. Усталость мышц в неудобной позе не проходила, к тому же машину трясло на каждом шагу, и девушка снова больно ударилась бедром об угол одного из узлов. Приподняв голову, она попыталась разглядеть: нет ли впереди очертаний, напоминающих строения. Но бесконечное крошево, сыплющееся отовсюду, не дало бы различить ничего на расстоянии ближе метров ста. Если они при сбое навигации начнут петлять и пройдут вблизи от останков «Альбатроса», то даже не поймут этого. Если этого уже не произошло… Тем более, что транспорт уже могло значительно занести песком.