Buch lesen: «Отправь их в Ад!», Seite 5
ГЛАВА 8
Спецгвардия прибыла на место происшествия оперативно, всего лишь чуть позже жандармов. Ханс выбрался из мехмобиля, поежившись от холода. Преодолел расстояние до типового уютного таун-хауса, ботинки шаркнули по махровому коврику, из приоткрывшейся двери пахнуло теплом и потом.
В холле царил полумрак, видимо приглушенное освещение нравилось жильцам. Бывшим жильцам. Можно сказать, не жильцам. Впрочем, учитывая мрачную погоду, переход с улицы внутрь не особо напрягал глаза.
Прямо по курсу – разгромленное бюро консьержки, по стене вокруг – следы выстрелов. Хорошо различимый запах сгоревшего пороха, гильзы характерного калибра на полу. Нетрудно догадаться, чьих рук дело.
Жертвы. Труп с простреленной головой, второй – с колотой раной в основании черепа. Третье тело буквально рассечено надвое мастерским ударом. Зеленая флегма скопилась тонкой лужицей. Все-таки вампирская кровь слишком густая, не может залить всю комнату. Черт возьми! Три кровососа, сраженных одним человеком за считанные минуты. Это очень впечатляет, равно как и способ убийства. Быстро, надежно, эффектно. И эффективно.
Краузе усмехнулся, украдкой глянув на консьержку. С девушкой работала бригада медиков, ее оперативно накачивали успокоительными. Хансу нравились такие стервочки: с крашенными волосами, в дерзкой мини-юбке, уверенная, себе на уме. Правда, внешний вид значительно подпорчен потеками зеленой слизи и следами рвоты. Ну, ничего… Надо будет потом провести с ней пару следственных мероприятий, уточнить показания, осуществить посттравматический инструктаж…
Вошел Вольф, лицо оборотня неприязненно сморщилось.
– Воняет вампирским дерьмом так, что не продохнуть, – констатировал он.
Здоровяк осмотрел убитых, задумчиво потирая подбородок.
– А он хорош, да? Крошит нежить в капусту!
– Вообще-то, он делает нашу работу, – кивнул Ханс.
– Как это?
– По-хорошему, мы должны упокаивать упырей, а не пришлый гастролер.
– Если бы знали, где их логово, без проблем бы упокоили!
– Ну вот… Охотник же как-то узнал…
Вольф мрачно пожал плечами, здоровяку не нравились намеки на плохое исполнение обязанностей. Он продолжал рассматривать труп, опустившись на корточки.
– А здесь что такое? – оборотень нагнулся над разделанным телом.
Ничтоже сумняшеся, рука мужчины вошла внутрь резаной раны. Позади раздались хлюпающие звуки, обернувшись, Ханс увидел, что консьержку опять рвет.
Оборотень вытянул ладонь и теперь вытирал ее об одежду мертвеца.
– Зачем он взял печень? Это какой-то знак? Или обряд?
– Возможно… – Краузе действительно не видел в надругательстве над телом никакой логики.
Может быть из-за сильной вони, или по причине общей беспечности, никто из присутствующих не заметил вампира живого. Он стоял поодаль, у лестницы, мастерски скрываясь в тенях, как это умеют делать именно упыри. Впрочем, именно этому вурдалаку по силам не только укрыться от нежелательных взглядов, но и, при желании, с легкостью перебить всех поместившихся в просторный холл, разве что кроме оборотня.
Аджаташатру, мастер вампиров, чьими детьми были погибшие, внимательно прислушивался к диалогу гвардейцев. Могучему древнему созданию стало не по себе. Впервые за долгие годы он растерялся, мрачные предчувствия терзали то, что у кровососов заменяет душу. А в глубине черных глаз плескался самый настоящий страх.
ГЛАВА 9
Где-то за чертой города, в предместьях Берлина, на просторном огороженном участке между двух холмов, расположилось неприметное поместье. Снаружи одноэтажное здание со множеством неказистых пристроек выглядело не особо презентабельно. Да и внутренне пространство дома не поражало воображение ни размерами, ни убранством. Впрочем, попасть внутрь уже являлось довольно нетривиальной задачей, судя по количеству охраны вокруг усадьбы.
Дом же являлся пристанищем прислуги, не более, чем маской, прикрытием для настоящего тайного логова, расположенного под землей.
Внизу, глубоко под поверхностью, защищенная всеми мыслимыми и немыслимыми защитами, располагалась главная резиденция начальника тайной полиции, серого кардинала Республики, Александера Кроу.
Тайная служба, некогда несправедливо забытая и невостребованная, под руководством Кроу расцвела новыми красками. Имелись в ее рядах как «шпионы», внедренные в самые разные круги общества, так и «боевики», способные решить силовым путем практически любые вопросы в пределах Пруссии. Что уж говорить о личном «отряде» Кроу, куда входили самые отъявленные умельцы по изыманию чужих жизней из бренных тел. Эти люди работали не за страх и не за совесть, их привязывало к начальнику нечто гораздо более крепкое…
Так или иначе, тайная полиция давно стала притчей во языцех, наводя почти суеверный ужас на простых обывателей. Ну а ее глава получил безграничную власть и влияние, являясь, де-факто, вторым лицом в государстве после канцлера. Кроу боялись, к его мнению прислушивались. Перейти дорогу Александеру поостерегся бы и сам Вейсман.
Приемная Кроу, она же гостиная, она же личный кабинет – комната громадных размеров с мягким притушенным светом, располагающим к расслаблению. Большую часть комнаты занимают множество низких лежаков различной конфигурации. На полу – мягкие ковры, где нога легко утопает по щиколотку. У стены расположился небольшой бар с бесподобно обходительной прислугой.
Но главной достопримечательностью приемной являлась, конечно, круглая сцена, гармонично пристроившаяся в центре зала. На манеже переплелась в танце стайка полуголых девочек, чья пониженная социальная ответственность не вызывала никаких сомнений, в отличии от возраста.
На роскошных диванах расположились двое: сам Кроу и мрачный гость, вампир Аджаташатру.
Они контрастировали во всем. Один лысый, другой с длинным хвостом; один вялый, другой заметно опасный. Пузатый хозяин с маслянистым лицом свободно раскинулся на лежаке, облаченный лишь в длинный махровый халат. Спортивный, подтянутый вурдалак сидел ровно, как на кол насаженный.
Лишь в одном они походили, как братья: в неодолимой тяге к власти и обогащению.
В зале было заметно тепло – ходи хоть голышом. Звучала приятная ритмичная музыка с вкраплением акустических гитар. Со сцены доносился переливчатый смех и перешептывания девочек.
– Моих детей убили, – мрачным басом, с затаенной обидой произнес вампир.
Александер лениво повел рукой, показывая, что услышал.
– Тайная полиция не знает, кто это сделал…
– Говорят, в городе появился охотник!
Кроу поморщился. Ну зачем же так кричать, портить прекрасное расслабленное настроение?
– Ты обещал, что изведешь их всех, – уже спокойней напомнил Аджаташатру.
– Так и есть, – благосклонно кивнул толстяк, – Последние дедхантеры покинули Берлин семь лет назад, и ты знаешь это не хуже меня. Один заблудший герой погоды не сделает.
– Он уже делает!
Хозяин вновь недовольно склонил голову. Что за привычка повышать голос, разговаривая, по сути, со своим господином?
– Его ищут, его найдут, его убьют, – в голосе Кроу прорезалась холодная жестокость.
Вампир слегка побледнел, насколько это возможно для нежити. Он нервно сглотнул, первый раз взглянув на танцовщиц.
– Если ты так опасаешься за свою жизнь, – беспечно промурлыкал Александер, – Можешь пока остаться здесь, под моей личной защитой. Войти в команду, так сказать.
Кровосос поднялся, без толку переступая на месте.
– Я так и сделаю, не сомневайся… – он направился к выходу.
Кроу пожал плечами, проводив упыря недоуменным взглядом. Впрочем, уже через минуту он совершенно забыл об этой нелюди.
ГЛАВА 10
Нергал ушел, пропадал все утро, но девушка не знала где. Она осталась одна в пустой квартире, в растрепанной кровати, с неимоверным бардаком в голове.
Карина чувствовала себя отвратительно. Мышцы трещали, суставы ныли, все тело ломило, будто ее переехал локомотив. В голове разлилось полнейшее безразличие и отупение.
Кое-как умывшись, девушка заставила себя привести в порядок одежду. Это усилие истощило запасы воли, Карина обессиленно опустилась на единственный стул. Глубоко внутри, возле солнечного сплетения, разгорался неприятный, труднообъяснимый и неутолимый голод.
Рихтер вернулся ближе к обеду, с довольным видом и изорванной рубашкой. Девушка отреагировала на его появление крайне вяло. Едва взмахнула рукой, провожая мужчину мутным взглядом красных глаз.
Она не знала, как себя с ним вести после вчерашнего. Нергал снасильничал, но, к удивлению, Карина не ощущала себя униженной и растленной. Все так странно… Кажется, осталось уже не долго, от силы несколько часов.
Рихтер оценивающе посмотрел на девушку – выглядит довольно паршиво, если не сказать большего. Трансформация почти завершена, организм борется из последних сил. Ну, хотя бы зубы почистила, уже прогресс. В мутных глазах охотник уловил целую гамму чувств – боль, недоумение, удивление и разочарование, тоску и голод.
На плиту взгромоздилась самая большая кастрюля, что удалось найти среди хлама. Пока вода нагревалась, Нергал вытащил из сумки запасенные ингредиенты. Пришлось проехаться по городу в поисках, хотя в общем-то ничего необычного. Несколько алхимических порошков, продающихся в любой лавке; пара лекарственных препаратов из близлежащей аптеки. Самое главное – упыриная печенка, без нее все остальное теряет смысл.
Тщательно измельченный орган отправился в глубокую тарелку, куда посыпались и прочие составляющие. Нергал старательно перемешал содержимое, получив в итоге зеленоватую кашицу. Она отправилась в кипящую воду, разом окрасив жидкость в блевотный оттенок.
Вот и все, теперь только выждать нужное время.
Карина наблюдала за поварскими потугами мужчины с неприкрытым равнодушием. Девушке было абсолютно все равно, что он готовит: приворотное зелье или смертельный яд…
Когда вода выпарилась практически полностью, Нергал снял кастрюлю с плиты. Остывшую кашицу перелил в отдельную посуду, разбавив крепким алкоголем. После всех манипуляций в стакане оказался гель с мерзким видом и запахом. О его вкусовых свойствах Нергал предпочитал не задумываться.
Женщина отнеслась к приготовлениям полностью безучастно, даже когда Нергал поднес вонючее зелье к ее лицу.
– Пей.
– Не хочу… – она брезгливо отвернулась.
– Пей!
Последний приказ сопровождался повелительным движением руки. Карина поморщилась, вынужденно беря бокал в ладонь. Коричнево-зеленая бурда опрокинулось в горло, девушка протяжно закашлялась, по телу пробежали видимые невооруженным взглядом судороги.
Несколько минут женщина билась в спазмах, Нергал удерживал ее на месте, тихо приговаривая: «Ничего-ничего… Потерпи… Сейчас станет лучше…»
Наконец, припадок закончился, судороги сошли на нет, девушка задышала ровно, спокойно. Во взгляде появилась сила и заинтересованность, Карина явно оживала.
Рихтер поднялся, оставив подругу у стола. Взгляд охотника упал на часы.
– Пятьдесят два, – удовлетворенно констатировал он.
Нергал едва успел приступить к позднему обеду или раннему ужину, как раздался звонок в дверь. Карина тревожно обернулась, Рихтер уже вскочил с пулевиком наготове.
В голове убийцы метались мысли. Кто это может быть? Никто не знает, кто он и где он. Никто не догадывается, что в обычной задрипанной квартире проживает не совсем обычный постоялец… Может соседи? Пришли за солью, ага…
Мужчина молча подошел к входной двери, Карина застыла на кухне бледным изваянием. Пулевик застыл, направленный в проем, щелкнула ручка засова.
На лестничной площадке стоял прыщавый молодой паренек в красной кепке. На ногах – резиновые сапоги, что весьма подходит к погоде, через плечо перекинута толстая сумка.
– Нергал Рихтер? Вам телефонограмма!
При звуке собственного имени мужчина вздрогнул, чудом удержав палец от нажатия на спуск. Курьер передал тонкий конверт, даже не догадываясь, насколько близко находился от смерти. Дверь захлопнулась, лязгнул замок, Карина облегченно выдохнула. Рихтер убрал оружие, рассматривая бумагу.
Интересно, опять анонимный отправитель, тайный благожелатель, проницательный незнакомец. Некто, знающий, где остановился Нергал, и чем он занимается. Контролирующий каждый шаг убийцы, а возможно, и направляющий эти самые шаги.
Кто-то ведет опасную параллельную игру. Что ж, не беда. Тем интереснее! Ведь, в любом случае, хорошо смеется тот, кто смеется последним.
Прошествовав на кухню, мужчина уселся за столом. Руки небрежно вскрыли конверт, глаза пробежали текст письма. Недобрая усмешка искривила губы Нергала.
Карина стояла сзади, сгорая от любопытства, но опасаясь заглянуть через плечо.
– Что там? Что-то важное? – вместе с новыми силами к девушке пришла жажда деятельности, – Какое-то дело?
Рихтер улыбнулся, подняв взгляд на помятую красотку.
– Сегодня идем в клуб, – с иронией проговорил убийца.
Карина беспомощно нахмурилась, оглядывая свой наряд.
– Но мне совершенно нечего надеть…
ГЛАВА 11
Ночной клуб «Лихорадка» сверкал разноцветными огнями. Огромная вывеска переливалась всеми цветами радуги, темная громадина входа манила загадочными внутренностями, доносящийся изнутри грохот музыки мог бы довести до эпилептического припадка наиболее впечатлительные натуры.
Несмотря на откровенно паршивую погоду, перед заведением толпилась знатная очередь жаждущих попасть внутрь. Череда зонтов прикрывала от дождя колонну, состоящую из весьма красноречивого среза общества. Богатенькие папики вместе с молоденькими содержанками; маменькины сынки в обществе гламурных дев; укурки и ушлепки, откровенно одетые потаскушки, одним словом – богема общества, шмакодявки всех полов, мастей, цветов и форм.
Никто не обратил внимания на старинный мерседес, чинно остановившийся через дорогу. Когда он принялся парковаться с педантичной аккуратностью, фары стрельнули по разношерстной толпе, из человеческой массы раздались несколько недовольных выкриков. Вскоре свет угас, мехмобиль застыл на месте, с пассажирского сиденья выбрался Нергал Рихтер.
Он глянул на унылое небо, изрыгающее потоки воды; на грязную улицу, постепенно превращающуюся в болото; на пеструю массу тусовщиков, мерзнущих под промозглым ветром. Голова склонилась, заглядывая в салон мерса.
– Жди тут, – последовал краткий приказ, – Я скоро.
Стэн работал вышибалой очень долго. К тому же, он был достаточно умен, чтобы понимать, зачем торчит перед входом. Его миссия – задерживать всякую шваль, вроде выстроившейся очереди молокососов, но вовсе не влезать в разборки серьезных людей.
Поэтому, когда Стэн увидел идущего через дорогу человека в длинном плаще и широкополой шляпе, он сразу отвел глаза в сторону. Весь наработанный опыт подсказывал: этот был как раз из тех, которых не то что задерживать противопоказано, а лучше всего вовсе делать вид, будто его не замечаешь. Стэн оглянулся, с преувеличенным вниманием изучая толпящихся в очереди.
А вот напарник, молодой дуралей – орк, взятый на работу за угрожающий внешний вид, гору мышц и недюжинную силу, а вовсе не по причине особой мозговитости – не внял предупреждениям шестого чувства, а может и вовсе ничего не ощутил. Выступил вперед, рыкнув что-то грозное, рука-бревно взметнулась, преграждая путь мужчине в плаще.
Мелькнул кастет, зажатый в кулаке. Трудно поверить, но громадину орка полторы центнера весом смело, как пушинку. Полет зеленого тела остановила лишь стена клубной кассы. Раздался громкий хруст, треск, звук падения – тяжеленный детина проломил деревянную стену, а возможно и свою глупую черепушку.
Толпа слегка заволновалась и отхлынула. Стэн старательно делал вид, что ничего не замечает. Он смотрел по сторонам до тех пор, пока незнакомец не вошел внутрь клуба. Вышибале как никогда хотелось домой…
Звук немилосердно ударил по ушам, группа живых музыкантов старалась во всю. Жесткий бит, соединенный с тяжелыми гитарами, приправленный безумной иллюминацией, вызывал почти неодолимое желание прыгнуть в толпу и дергаться в ритм со всеми. Пахло потом, легкодоступным сексом и наркотиками.
Нергал шагнул вперед, оглядывая широченный зал. Сегодня здесь должны находиться двое. Судья Чарльз Челленджер и адвокат Сицилия Купер. Продажный служитель закона и его верная шмара, благодаря стараниям которых Рихтер когда-то давно получил путевку в ад. Он помнит эту парочку, очень даже хорошо. И обязательно узнает среди сотен расслабляющихся комитос.
Взгляд сразу отметил вип-столики в дальней части зала. Определенно, столь высокие гости должны сидеть там, подальше от копошащейся черни. Мужчина уверенно двинулся сквозь толпу.
Ударник, будто специально, выбивал из установки все возможное. Дергающиеся, извивающиеся, полуголые тела захлебывались в сумасшедшем ритме. Казалось, весь зал бьется в едином экстазе, целиком и полностью отрешившись от реальности. Лишь один человек резко и неоспоримо выделялся на общем фоне.
Нергал шел, и стена потных прыгающих тел невольно раздвигалась перед мужчиной, сразу же смыкаясь следом за ним. Эта гигантская амеба, аморфное животное, состоящее из отдельных людских организмов, чувствовало, что в его нутро внедряется нечто инородное, злое, смертельно опасное. Аура целеустремленности и обреченности отталкивала ополоумевших обывателей получше тумаков. Немногие несчастные, рискнувшие встретиться взглядом с горящими желтым огнем глазами, вздрагивали, как ужаленные, жалко и трусливо оглядывались, желая уберечься, скрыться, стать невидимкой. В душах людей появлялось ощущение, что кто-то постучал по крышке их гроба.
Круглый стол в отдельной нише, почетные места, мягкие диваны, дорогая выпивка и закуски, легкие наркотики, а может и не такие уж легкие. За столом четверо, но Нергала интересуют лишь двое: крашенная блондинка, старательно молодящаяся с помощью обильного слоя косметики, и упитанный щеголь в сиреневом пиджаке, сидящий спиной ко входу.
Сидят, расслабляются, празднуют. Возможно, отмечают окончание очередного коррумпированного судебного процесса. Новый невиновный бедолага отправился на плаху или топтать пыль рудников. А эти продажные суки кладут денежки в карман, заливая высокооктановым пойлом тонкие, едва слышимые голоса задушенной совести.
Толпа раздвигается в стороны, выпуская на открытое место высокого мужчину в шляпе. Миг, и убийца подступает к столу. Полы плаща взлетают в сторону, в руке блестит лезвие устрашающего тесака.
Вокруг – зеркальные стены, щеголь поднимает глаза, встречаясь взглядом с убийственным отражением. Он сразу все понимает, тонкий визг сопровождается судорожными движениями. Мелькают подошвы красных ботинок, когда бедолага переваливается через спинку дивана, стараясь скрыться.
Блондинка изумленно оборачивается, тесак взлетает в неуловимом замахе. Женщина смотрит непонимающим взором, где лишь в последний момент появляется узнавание. Потом лезвие срубает голову от уха до уха, выбрасывая ошметки мозга на праздничный стол.
Мало кто обращает внимание на произошедшее, а те, что замечают, сразу воображают для себя, будто это некая очень оригинальная шутка. Не смешно только двум людям, оставшимся за вип-столиком в компании безголового трупа.
Беглец ломится через прыгающую толпу, распихивая танцующих людей локтями. Нергал приближается с неумолимостью асфальтового катка. С окровавленного тесака падают красные капли, танцпол покорно расступается перед убийцей. Истошные крики хлыща привлекают внимание, наперерез спешит вооруженная охрана.
Судья добирается до авансцены, пухлое тело с трудом переваливается через небольшой парапет. Он едва успевает добежать до середины помоста, как следом одним прыжком взлетает Нергал. Из толпы слышны громкие приветственные вопли. Прежде, чем Рихтер успевает настигнуть жертву, его окружают. Под безумные крики толпы на убийцу бросаются пятеро головорезов.
Увидев на авансцене людей, музыканты решают, что начался финальный перфоманс. В некотором смысле так оно и есть. Группа поддерживает представление, стараясь изо всех сил. Ударник долбит по барабанам со всего размаха, басист режет виртуозный слэп, гитарист врезается в уши забористым соляком.
Толпа беснуется на танцполе, радуясь невероятному представлению. Начинается безумный слэм, где трудно различить отдельных индивидов, видна только всепоглощающая людская масса.
Безумная иллюминация вкупе с вращающимися стробоскопами создают иллюзию прерывистости. Зрители видят череду застывших картинок, сменяющих друг друга без всяких промежуточных действий.
…Трое бросаются на Нергала с ножами, двое целятся из пулевиков. Он спокойно стоит в центре авансцены, ожидая нападения…
…Головорез с огнестрелом улетает за кулисы с простреленной грудью. Чья-то отрубленная кисть с зажатым ножом кувыркается в зал. Обезумевший зритель ловит презент с криком бешеной радости…
…Человек застывает с шестиствольным пулевиком у лба, его голова разлетается в клочья. Бедняга с отсеченной рукой фонтанирует кровью, заливая жидкостью первые ряды…
…Головорез отбрасывает пулевик, бросаясь вперед с дубинкой. Его встречает вытянутый тесак. Бандит с разгона насаживает себя на лезвие…
…Последний противник бьет кинжалом в спину, оружие ломается у основания. Тесак делает полный оборот, капли крови срываются с оружия. Громила падает с рассеченной шеей…
…Парень с обрубком разворачивается к Нергалу. Тесак разрубает тело надвое, на поверхность сцены вываливаются кишки и содержимое желудка…
…Рихтер в центре помоста с опущенным оружием. Безобразно разваленные тела валяются вокруг…
Зрители взрываются в сумасшедших овациях, умываясь разлетевшийся кровью. Один до сих пор прыгает с обрезком руки.
Внезапно в зале загорается свет, иллюминация и стробоскопы разом отрубаются, музыка сбивается с ритма и затихает. Раздается недовольный зрительский вой, но потом люди начинают различать картины разыгравшейся бойни. Один за другим рождаются истерические вопли, через мгновение толпу охватывает паника.
Среди всеобщих криков истошный визг судьи Челленджера звучит в первых рядах по громкости. Он указывает на Нергала пальцем, глаза горят ненавистью и ужасом.
У края авансцены появляется женщина средних лет, похожая на дикую кошку. Невысокая, худощавая, гибкая, как прут ивы. Миниатюрная майка открывает вид на мускулистые руки, крохотные грудки проступают острыми сосками, темные спортивные брюки тесно облегают жилистые ножки. Она движется нарочито замедленно, с ленцой, источая буквально видимую глазом опасность.
Нергал провожает женщину взглядом. Оборотень, определенно. Скорее всего, пантера. Плохо, к такому убийца не готовился.
Пулевик взлетает в воздух, гремят два выстрела, женщина играючи уворачивается. Она перемещается слишком быстро, почти неразличимо для глаз. Взять верный прицел невозможно, пули уходят в никуда. Рихтер успевает среагировать в самый последний момент, потому удар когтистой ладошки не сносит голову целиком, а лишь разрезает кожу на шее, оголяя артерии.
Нергал отлетает прочь, сбитый мощным толчком. По пути сшибает микрофоны и прочую аппаратуру. Врезается спиной в громадную колонку, высотой в два человеческих роста. Музыканты в панике ретируются, толпа истерично колышется у выхода из зала.
Рихтер медленно приподнимается на локтях, вытирая кровь с шеи. Красная жидкость сразу начинает сворачиваться, закрывая опасную рану. Полезное свойство организма, особенно в ножевых драках. Стоит недешево, во всех смыслах: и в деньгах, и в последствиях для тела.
Два молниеносных прыжка и пантера возле мужчины. Пренебрежительный взгляд падает на Нергала, женщина заметно красуется животной силой и мощью, скрытыми под хрупкой на вид оболочкой. Еще бы, оборотни получают слишком многое от зверя, даже находясь в человеческом обличье, особенно если позволяет солидный опыт и умение.
Пантера… Это скорость, сила, ловкость, присущая всем кошачьим грация, обостренные чувства и интуиция… Кстати, и слух у них один из самых чутких среди зверей…
Разряженный пулевик ударяет по струнам брошенной гитары, гигантская колонка взрывается бешеным ревом. Резкий рывок, струны визжат, громогласная какофония смещается в сторону ультразвука. Рихтер и сам чуть не глохнет, что уж говорить о более чувствительных ушах…
Женщина хватается за голову, отшатнувшись от неожиданности, чуть не падает назад. Растерянность длится всего мгновение, но убийце этого вполне достаточно. Нергал уже на ногах, совсем рядом. Глаза пантеры расширяются от удивления, тесак со всей мощи врубается в височную кость. На пол валятся отсеченные пальцы, оборотень медленно падает с наполовину раздробленным черепом.
Крепкая башка, даже гномья сталь не разрубила целиком. Худое тело подергивается на сцене, истекая кровью. Вполне возможно выкарабкается, эти перевертыши – сильно живучие зверьки. Впрочем, Нергала это не особо волнует. Может сдохнет, может нет, он здесь не за этим. У Рихтера совсем другая цель.
Челленджер пятится, елозя на пятой точке. Он уже праздновал победу, не ожидал, что беспроигрышный оборотень может облажаться. Ни один человек никогда не побеждал перевертыша, и вот на тебе… Все когда-то случается в первый раз. Жаль, что передать ценный опыт судья никому уже не сможет.
Нергал подходит вплотную, аккуратно перешагивая через разбросанные тела. Жертва визжит, как поросенок, подрываясь бежать, но убийца неумолимо хватает за волосы. Щелкает лезвие выкидного ножа, судья замирает, дрожа с лезвием у шеи.
– Нет… Нет… Нет… – мужчина не может поверить в происходящее.
– В аду тебя заждались…
Резкое движение руки – кровь фонтаном бьет из перерезанного горла, человек, быстро превращающийся в мертвеца, бьется в агонии у ног убийцы.
Толпа все еще бурлила у выхода, людское море никак не могло протиснуться через узкие двери клуба. Крики паники смешались с невообразимым гвалтом, началась жуткая давка. Многие падали, их топтали, стоны свалившихся смешались с ором ужаса.
Нергал не торопясь вычистил оружие. Перезарядил пулевик. С трудом нашлась улетевшая прочь шляпа. Наблюдая краем глаза за столпотворением, мужчина подошел к барной стойке.
Барменов давно нет, ровно как и официанток. Молодцы, сбежали в числе первых. У них свои выходы, не обязательно же ломиться через парадный вместе с обезумевшей толпой…
Нергал потянулся, хватая полупустую бутылку. Забулькал напиток, наполняя подставленную стопку до краев. Опершись на стойку, Рихтер отправил в глотку шот первоклассного вискаря. Не повредит, хоть и пользы, в общем-то, никакой.
Взгляд убийцы обежал просторное помещение.
Неплохой, в общем-то, клуб, если отвлечься от контингента. Хотя, где-то же должна отдыхать богатенькая шваль. А владелец заведения, молодец – делает деньги на чужих слабостях. Что ж, трудно сказать, кто тут прав, кто виноват. Если есть спрос, предложение все равно так или иначе появится.
В дальнем конце зала хлопнула стеклянная дверца, на небольшом балкончике появилась разъяренная человеческая фигура. А вот и хозяин… Не из бедняков точно, возможно даже аристократ. Одет с иголочки, дорогущий костюм сидит, как влитой, сшит явно на заказ. Такое видно невооруженным взглядом. Как и особую выправку, привычку повелевать… Взбешенный взор рыскал по залу, остановившись в конце концов, на Рихтере.
Нергал шевельнулся, доставая из кармана плаща монету. Золотой имперский гульден. Желтый кругляшек крутанулся в пальцах, демонстрируя себя владельцу клуба, ладонь со стуком припечатала драгоценность к барной стойке.
У хозяина достаточно опыта и знаний, чтобы понять ценность монеты. Сегодня «Лихорадка» понесла убытки, как денежные, так и репутационные, но гульден окупит все. А спорить, пытаться качать права – себе дороже. Человек раздраженно кивнул, глаза на прощанье прожгли ненавистью, он резко развернулся, скрываясь в кабинете.
Карина находилась в панике, не меньшей, чем у бегущей толпы. Мерседес стоял заведенным, девушка тоже на взводе. Оба готовы в любой момент сорваться с места, растворившись в лабиринтах улиц.
Когда музыка смолкла, и из дверей клуба повалил беснующийся от страха людской поток, Карина поняла, что что-то пошло не по плану. Она извелась, размышляя, что предпринять дальше: то ли уезжать восвояси, то ли бежать на помощь. Впрочем, попасть внутрь клуба сейчас все равно невозможно – толпа валила наружу, идти против нее абсолютно бесполезно.
Девушка сжала искусанные губы, ладони нервно елозили на руле, ступня то и дело порывалась вдавить педаль газа. Народ, выбегая на улицу, расползался по проспекту, многие завывали от ужаса, торопясь поскорее оказаться подальше. Упрямый дождь поливал все это равномерным слоем отрезвляющей ледяной воды.
Наконец, поток посетителей иссяк. Из темного проема появилась мрачная, хорошо заметная фигура Нергала.
«Быстрее! Быстрее! Быстрее!» – шептала девушка, подпрыгивая на водительском месте.
Рихтер спокойно пересек проспект, обходя громадины луж. Открылась дверца, пахнув уличным холодом, мужчина медленно уселся в машину.
Мерс сорвался с места, повизгивая шинами, Нергалу пришлось придержать норовившую улететь прочь шляпу. На перекрестке Карина свернула, мехмобиль живо преодолел следующий квартал. Только тогда где-то вдали послышались завывания полицейских сирен.
