Buch lesen: «Разрушенная паутина», Seite 5
Глава 7
Вглубь дождевых лесов
Прибытие на Санта-Крус и Тенерифе ознаменовало последний привычный день для Эйдана. Стоило кораблю вновь выйти в открытое море, как распорядок жизни претерпел изменения: теперь вместо свободного времени, проводимого в одиночестве или с незнакомцами, он был с новыми знакомыми. Как минимум на пару часов между завтраком и обедом их всех ожидала учёба с леди Честерс-Блайтли, во время которой им открывались некоторые техники чародейства, свойства алхимических препаратов, назначения ритуалов. Иногда она разбавляла эти данные рассказами о необычайных животных и травах, которые можно встретить по всему свету, но рассмотреть и использовать их могут лишь те, в ком есть хотя бы отголосок магии. И совсем редко она делилась историями из своей жизни.
Уайт обычно отсутствовал в это время, его знания по магии опережали всех остальных. Эйдан же с жадностью впитывал каждую кроху информации, которую им давала пожилая дама. Однажды кто-то начал бурчать, что бессмысленно учить то, что никогда не сможешь применить. Глаза леди Розалии обратились в лёд.
– Вы – часть мира магии, хотите вы этого или нет. И то, что ваши родственники сделали неправильный выбор, пытаясь вас выдворить из него, не значит, что вы действительно можете уйти. Магия – частичка вас, и вы всегда с ней связаны. Она на вас влияет. А вы каждый в меру своих сил способны на чудеса. И вам нужны знания – так вы сможете опознать, когда вам хотят навредить, или сможете найти что-то для воплощения своих целей.
Адди, Лэндон, Тэйт и Уна были такими же, как он, Эйдан. Неполноценными магами, бельмом в глазу своих семей. Он не знал, кто из них сильнее, кто слабее, да и это казалось неважным. Уна и Тэйт больше общались – порой даже без слов – друг с другом. Адди со всеми держалась с легкой враждебностью, как оказалось, ей не нравился не только Эйдан. А вот с Лэндоном они болтали запросто, парень был открытым и улыбчивым.
Вечерами они вместе выбирались во многочисленные увеселительные места: чаще всего именно Лэндон был его спутником, иногда присоединялись «сестрички», а как-то раз пожаловали и Адди с Уайтом. В тот незабвенный вечер они наелись сладостей в кафе-мороженом и всей толпой завалились в кинотеатр. По иронии судьбы показывали "Гарри Поттер и Принц-Полукровка", и они отлично провели время, критикуя вымышленный мир и колдовство с помощью палочек.
– Как они с такой скоростью до сих пор не вымерли, – прошептал Лэндон.
– А мне кажется, алхимия вполне жизнеспособно показана, – задумчиво поддержал его Эйдан.
– Ой, заткнитесь и наслаждайтесь историей, зануды! – тихо зарычала на них Адди.
– Уайт, а в твоей школе было похоже на Хогвартс? – позвал его Эйдан. – Эй, не дерись, мисс Шарп!
– В чем-то похоже. Мне наша академия всегда больше напоминала Итон. Без всякого лишнего «колдовского» антуража, и все ходят задрав нос, – хмыкнул он. – И симпатичных девчонок было побольше.
Они тихо прыснули, пока острые кулачки Адди вновь не принялись их успокаивать.
Этот вечер был ещё и последним перед прибытием к Южной Америке. Стоянка возле Масейо завершала шестидневный путь по открытому океану, лайнеру оставалось посетить Сальвадор и еще двое суток провести в плавании. Конечный пункт маршрута – Рио-де-Жанейро – все ждали с плохо скрытым нетерпением.
Ужинали они вместе с леди Розалией, которая заказала для всех еду из итальянского ресторанчика с четвертой палубы. Отложив приборы после уничтожения тирамису, Эйдан немного замялся, прощаясь, и по привычке отправился вниз, в каюту 3648. Он задумчиво брел по коридору, слушая вечерние звуки лайнера. Многие пассажиры уже разместились у себя, из-за закрытых дверей раздавались приглушенные разговоры. На развлекательных палубах в это время, еще кипела жизнь, но чем ближе становился конец плавания, тем больше становилось тех, кто пытался возродить свой привычный график сна. Несмотря на мирную картину, в его душе ворочалось какое-то неясное беспокойство.
Он собирался как обычно поднырнуть под сигнальные ленты, закрывающие проход, как вдруг услышал голос.
– Ты, парень! – в коридоре позади него стоял мужчина, в котором Эйдан с ужасом узнал того самого стюарда, что пропустил его на борт. – А ну-ка стой! Ты обманул меня!
– Извините, сэр, не понимаю, о чём вы, – пробормотал подросток, попятившись от ленты в направлении бокового прохода.
– Всё ты понимаешь! – взбеленился мужчина, его круглое лицо побагровело от гнева. – Я не позволю никому себя дурить! Я отведу тебя к капитану, пусть моя совесть будет чиста. А уж там знают, как поступать с такими мошенниками, как ты.
Поняв, что сейчас стюард не в состоянии услышать любые его слова, Эйдан продолжил отступать.
– А ну стоять! – рявкнул мужчина, стремительно шагая вперед и вытягивая руки чтобы поймать парня.
Растопыренные пальцы поймали только воздух, отпрыгнувший Эйдан развернулся и бросился бежать. Едва вписавшись в поворот, он разогнался по длинному коридору с противоположной стороны, прямому, без ответвлений. Позади он слышал топот преследующего его мужчины. В голове рассерженными пчелами метались мысли, куда ему стоит направиться. Впереди показался лестничный указатель, и Эйдан ловко зацепился за перила, перепрыгнув на следующий пролет так ловко, что сам удивился. Подняв голову, он с усмешкой отсалютовал стюарду, и бросился вперед по второй палубе.
Редкие пассажиры, встреченные им по пути с руганью прижимались к стенам, пропуская сначала его, а потом и запыхавшегося стюарда. Распахнутые двери театра, в которые понемногу заходили зрители, показались ему прекрасной возможностью. Отсюда можно было попасть в самую нижнюю часть театра, где располагалась сама сцена и ряды кресел, образующих партер. Вход с третьей палубы вел в амфитеатр, плавной лесенкой спускающийся вниз и сливающийся с партером. А с четвертой палубы были раздельные выходы на балконы.
Эйдан, недолго думая, взлетел на сцену, скрывшись за плотным алым занавесом, закрытым перед началом представления.
– Мальчишка, ты что делаешь! Убирайся, тут не место для посторонних! – закричала на него девушка в мерцающем длинном платье, стоящая рядом с мужчиной в высоком цилиндре и полумаске, похожем на фокусника.
– Извините, уже ухожу! – крикнул он в ответ, забежав за кулисы.
Он с трудом удержался на ногах, запутавшись в многочисленном реквизите, подготовленном для циркового шоу. На мгновение задумавшись, он опрокинул содержимое коробок, устраивая еще больший беспорядок. Сзади вновь закричала помощница фокусника, ругая выбежавшего на сцену стюарда.
– Не орите, я сотрудник лайнера! Видели тут мальчишку, лет пятнадцать, светлые волосы?
– Да, он побежал туда, – ткнула она наманикюренным пальцем в сторону кулис.
Ругнувшись, Эйдан бросился дальше. Перед гримерками он заметил высокую лестницу, по которой тут же стал подниматься. Распахнув дверь, он оказался в небольшом складе или мастерской, где делали реквизит, и от души расчихался от густой пыли, которая поднялась в воздух. На верстаках громоздились недоделанные остовы из деревянных брусков и планок, на вешалках – десятки костюмов, укрытых то пленкой то мешковиной. Напротив была вторая дверь, распахнув ее Эйдан оказался прямо над сценой. Сложенные из тонких брусьев и металлических конструкций опоры удерживали оборудование для освещения и декорации, которые должны были спускаться вниз во время представлений. Высота казалась приличной, но иного выбора не оставалось, и парень аккуратно ступая начал медленно перебираться на другую сторону. За дверкой со стеклянной вставкой ярко горел свет, одинокий сотрудник переключал какие-то рычаги и кнопки на панели, мерцающей огоньками. Он сверился с листом бумаги в своих руках и вышел наружу, погасив лампы. Эйдан перевел дух, радуясь, что его не заметили, и мелкими шажками добрался до комнаты, проникнув внутрь, и закрыл замок изнутри. Дверь, через которую вышел работник театра, открылась с лёгким щелчком, и он вывалился в коридор.
Указатель порадовал цифрой «4».
«Куда теперь?» – подумал он, – «Хорошо, что я не расстаюсь со своим рюкзаком, было бы жаль прощаться со своими немногочисленными вещами». Поправив лямки, он огляделся – видимо, стюард отстал где-то внизу, его не было ни слышно, ни видно.
Он побрел в сторону лестниц, возвращаясь на восьмую палубу, идя к каюте 8712, которая была соединена с номером 8714. Пригладив чуть влажные от бега прядки, парень глубоко вздохнул. Он тихонько постучался, и дверь сразу распахнулась, явив несколько мрачное лицо Уайта.
– Эйдан, ты? Ты же уходил спать, – протянул он, однако отступил, пропустив его внутрь.
– У меня, кажется, проблемы, – поморщился Эйдан. – Можно у вас переночевать?
Уайт побарабанил пальцами по косяку, и прикрыл дверь.
– Ну, а почему нет, – кивнул он. У нас каюта поменьше, чем та, что в распоряжении дам, но и нас тут всего двое.
Он кивнул на две раздельные кровати, на одной из которой в наушниках и с закрытыми глазами развалился Лэндон.
– Диван раскладывается, можешь его занять. Сейчас организуем тебе постельное бельё, если устроит.
– Более чем, – облегченно выдохнул Эйдан. – Я бы и на полу поспал, если что. Спасибо, Уайт, вы меня просто спасёте.
– Перестань, – отмахнулся тот. – Мы же команда.
В душе Эйдана зажегся маленький тёплый огонёк от того, насколько просто и честно это звучало. Пусть на время, но его правда приняли в свои ряды.
– Эйд? – побеспокоенный сторонним разговором Лэндон сел и сдвинул наушники, с удивлением глядя на него. – Что-то случилось?
– Скажем так, теперь мне сложно будет вернуться в моё гнездышко, – проговорил Эйдан. – Попался тому самому стюарду, что меня впустил без билета. А он, как оказалось, неплохо запомнил мое лицо…
– Ну дела, не повезло, – покачал головой Лэндон. – А как ты смылся от него?
Превращающий диван в спальное место Уайт с легким любопытством вслушивался в диалог.
– Бегом, – хмыкнул Эйдан. – Через театр выбрался на другую палубу, и напрямую к вам пошёл.
– Не знал, что там внутри можно пройти, – приподнял брови Уайт. – Или ты зачаровал что-то?
– Нет, банальнейшее везение и скорость, – отрицательно поведя головой, сказал Эйдан.
– Ого, а что там внутри? – загорелся Лэндон. – Я был на одном представлении, кажется во второй день, там были шикарнейшие движущиеся декорации… может, сползаем туда еще разок вместе? Очень хочется их посмотреть вблизи.
Дар Лэндона выражался крайне слабо, позволяя игру с шариками света, а его истинной страстью была механика и механизмы всевозможных видов. Леди Розалия была уверена, что он неосознанно переводил значительный объем своих чар в то, что делал руками. Глядя на изготовленные им милые игрушки, умеющие говорить, и тонкие часы с множеством стрелок, сложно было подумать иначе.
– Ох, можно, конечно, – сказал Эйдан. – Но точно не сегодня. Думаю, я устроил там небольшой переполох, и они будут настороже.
Лэндон поспешно закивал.
– Да не вопрос, конечно!
– Всё готово, можешь падать, – сказал Уайт, указав на расправленный диван.
– Спасибо, – Эйдан благодарно улыбнулся.
– Не забудьте с утра повесить табличку, что уборка и смена белья не нужна, а то будет неловко, – усмехнулся маг. – Всю дорогу было двое пассажиров, и вдруг добавился еще один.
Он отошел к себе, сбрасывая рубашку и переодеваясь в однотонную футболку. На обнаженной коже его спины Эйдан успел заметить несколько одинаковых шрамов длиной в ладонь, довольно старых и бледных. Он бросил вопросительный взгляд на Лэндона, но тот медленно покачал головой.
– Растущие организмы, вы как насчёт перекуса? – как ни в чем не бывало спросил Уайт. – Наверняка же полночи спать не будете, протреплетесь, как подружки на ночевке…
В него тут же полетела подушка возмущенного Лэндона, но старший юноша легко от неё увернулся. Пыхтящий подросток быстро успокоился, одним этим броском выплеснув раздражение.
– Я бы поел, – признался Эйдан. Хотя ужин прошел не так давно, бег и стресс несколько истощили его силы. – А у вас сейчас есть что-нибудь?
– Нет, – покачал головой Уайт. – Посидите спокойно здесь, и никуда не вляпывайтесь, хорошо?
Прежде чем они успели ответить, он исчез. Через несколько минут он вернулся в каюту, выгружая на стол свою добычу в разных пакетиках и коробках. Зарывшись в кучу, он выудил пакет с миндалём, и царственным жестом пригласил младших угощаться.
Как оказалось, он был прав, с небольшой поправкой – они втроем бодрствовали большую часть ночи, перебрасываясь шутками и рассказывая страшные истории. Эйдан не запомнил, когда уснул – он слушал историю Уайта про какого-то старого мага-похитителя девушек, которых он насильно делал своими невестами, а потом быстро выкачивал их силы и юность. А потом вдруг он открыл глаза и наступило утро.
Леди Честерс-Блайтли, заглянувшая к ним, пожурила за устроенный беспорядок. Заметив Эйдана, она выгнула брови, дожидаясь разъяснений. Сбивчиво он рассказал о том, что случилось накануне.
– Вот и славно, дорогой, – она потрепала его по волосам. – Жаль, что повод такой, но хорошо, что ты будешь поближе ко всем нам.
Около восьми утра они причалили к Масейо, а Эйдан в целях конспирации напялив на себя широкополую шляпу и одну из футболок Лэндона, с опаской бродил по кораблю, надеясь не попасться на глаза тому самому стюарду. Оставались считанные дни, которые слились для него в единую полосу. Они с Лэндоном всё же выбрались тайком в закулисье, под покровом ночи исследовав множество двигателей и связанных с ними механических предметов у сцены. Мелкие световые светляки взволнованно порхали вокруг, пока Лэндон внимательно вскрывал очередной корпус отверткой и приникал к его содержимому, изучая, что и как соединено. К его вящему сожалению, большая часть находок его не впечатлила и не принесла ни крупицы пользы. Они просидели там едва ли не до рассвета, пока не услышали голоса пришедших на репетицию актеров. Быстро погасив свои светильники, они тихо выбрались по дальней стенке зала через ложи амфитеатра.
Во время стоянки на Сальвадоре Эйдан был единственным из команды, оставшимся на борту, и грустно провожал их взглядами. Этот город в своё время был первой столицей Бразилии, ещё в колониальную эпоху. Сейчас же он мирно ширился на полуострове, омываемый водами Атлантического океана и Бухты Всех Святых. Жара давила, не давая и шанса укрыться, лишь редкие порывы океанского бриза приносили временное облегчение. Бросив разглядывать порт, Эйдан укрылся в недрах лайнера, лелея надежду, что кондиционер справится с особенностями тропического климата.
Он успел нелегально сменить еще одну книгу, выбрав на этот раз сборник Азимова. Фантастические мотивы славно укладывались в голову, но несмотря на это, он едва ли прочитал половину, поглощенный общением с новыми знакомыми. Набросав побольше подушек на диван, он включил кондиционер, и с наслаждением развалился, открывая книгу на заложенной странице. Время перестало существовать, пока он следил за судьбой робота, который несмотря на свой позитронный мозг, оказался способен к творчеству и любви, смог бороться за свою свободу и свои права.
– Эйди, детка, – донесся до него женский голос. – Эй, приём!
Увесистый шлепок по лодыжке наконец привлёк его внимание. Над ним возвышалась Тэйт, её черная бровь выразительно изогнулась.
– Привет, – Эйдан растянул губы в улыбке.
– Ура, ты вернулся к простым смертным, – проговорила она. – Я уж подумала, ты простудил уши и ничего не слышишь. Вырубай морозилку, не хватало ещё с недолеченной простудой выползать в джунгли.
– И правда, уже холодновато, – пробормотал он, шаря между подушками в поисках пульта. Отключенный кондиционер издал обиженный бульк и затих.
– Ты что-то хотела? – прикрыв книгу, обратился он к девушке.
– Да ничего, просто холодновато даже у нас, зашла проверить, – пожала она плечами. – Если пойдёшь в библиотеку, будь добр, вытащи оттуда Уну. Я позавчера и вчера едва смогла заставить её пойти спать, а сегодня утром вместо прогулки по городу она вновь застряла между своими стеллажами.
– Без проблем, – кивнул в ответ парень. – А почему она так увлеклась?
Тэйт с легким раздражением на лице дернула плечом.
– Нашла какую-то новую зацепку, боится просмотреть её, вдруг это важно.
– Я поговорю с ней, – Эйдан легонько похлопал её по предплечью. – Как раз минут пять и пойду туда.
Тэйт благодарно кивнула, и ушла через смежную дверь в дамскую каюту. Парень прочитал оставшиеся странички, и захлопнул книжку.. Библиотека встретила привычной тишиной и неповторимым запахом, присущим только хранилищам знаний. Скользнув между стеллажей, Эйдан поставил книгу на место и с некоторым сожалением оглядел полки. До конца пути оставалось недолго, и он решил не брать новую книгу, опасаясь, что забудет её вернуть в суматохе сборов.
В соседнем ряду слышался шелест страниц, и он заглянул туда, практически уверенный, что найдёт Уну. Она действительно была там: вокруг неё неаккуратной кляксой импрессиониста расползлись множество раскрытых книг, тетрадей с записями и заметок на самых разных бумажках, от чека до нотного листа. В середине этого бедлама, подгрызая колпачок ручки, обнаружилась девушка. Ее косы растрепались, и она закрутила их в какой-то узел, скрепив его карандашом.
– Привет, – тихо позвал её Эйдан. – Ты как? Всё в порядке?
Она подняла на него усталые глаза, полные полопавшихся капилляров, тихо угукнула, и вернулась к тяжелой книге в кожаной обложке, которую она листала перед его появлением.
– Уна, может, я могу помочь? – Эйдан протянул руку к записям, собираясь взять обрывок тетрадного листа, плотно заполненный символами.
– Нет! – хрипло выкрикнула она, отталкивая его руку.
– Тише, тише, – он примирительно поднял ладони. – Не кричи, а то нас точно выгонят.
Девушка уткнулась в листы, словно больше не видела его.
– Эй, послушай. Тебе бы отдохнуть, немного, чтобы голова работала быстрее, чтобы не упустить ничего. Пойдём? – он мягко прикоснулся к её запястью. Вскинув голову, она несколько раз моргнула, сосредотачивая зрение, словно впервые заметила парня.
– Уна? Я хочу помочь. Пойдем вместе?
Она медленно кивнула, из расслабленных пальцев вывалились чуть смятые бумаги.
– Нельзя это оставлять, я должна проверить, – слабо запротестовала она.
– Я соберу все твои записи, хорошо? – получив кивок в ответ, он стал складывать записи в стопки, часть которых сразу отправилась в сумку Уны, стоявшую открытой возле полок.
Девушка пошатнулась, когда попыталась встать, и схватилась за стеллаж. Эйдан с тихим ругательством подхватил ее под руку, забирая сумку и удерживая еще кипу бумаг на руке, с трудом зафиксировав её подбородком. Сжав зубы, он медленными шагами направился вперед, удерживая Уну. Лифт унёс их на восьмую палубу, но все же добрую половину длинных коридоров пришлось пройти на своих двоих. Это было не слишком просто, учитывая, что девушка едва не засыпала на ходу.
На стук выглянула Тэйт, мгновенно распахнув створку двери во всю ширь.
– Какого дьявола, Уна! – она гневно осмотрела их обоих. – Что с ней такое? Что ты наделал?
– Приступ любви к науке, я полагаю, – прокряхтел Эйдан, позволяя Тэйт перехватить вялую девушку.
Уна склонила голову, укладываясь на поставленное плечо, так и не открывая глаза. Обреченный вздох вырвался из груди Тэйт, когда она неторопливо принялась буксировать свою названную сестру, укладывая её на диван. Уна улыбнулась во сне и свернулась, плотно поджав под себя ноги. Тэйт покачала головой, укрыв её пледом, и, поймав взгляд Эйдана кивнула ему на переход между каютами. Парень освободился от тяжести, выставляя собранные в библиотеке бумаги на стол, и пошёл вслед за девушкой. Она оперлась на стену спиной, скрестив руки на груди, и смотрела в окно.
– Извини, что накричала, – через силу промолвила она. – Я часто бываю…резкой.
– Да не страшно, я понимаю, – пожал плечами Эйдан.
Тэйт потёрла переносицу, и тяжело вздохнула.
– Понимаешь, кроме неё у меня нет никого, – выдавила она. – Мы с детства скитались, обе сироты, а она такая светлая и хрупкая, но ничто не смогло её изменить. В отличие от меня.
Она скривилась, одарив Эйдана полуулыбкой.
– Хотел бы я, чтобы у меня был кто-то такой же близкий, – сказал он. – Я даже немного завидую вам, ведь вы есть друг у друга, несмотря ни на что.
– Глупый мальчишка, – фыркнула Тэйт. – Зато ты жил в семье, а не побирался по улицам. А насчёт близких, знаешь, мы же сами выбираем их. А они – нас. Или судьба сводит, главное не упустить шанс. Всё у тебя ещё будет. Может, решишь с нами остаться после истечения контракта, м?
Она шутливо пихнула его плечом.
– Посмотрим, – ответил он, чувствуя, как губы растягивает улыбка. – А что там за проблемы обнаружила Уна?
– В Амазонии, куда мы направляемся, до колониальной эпохи, да и во время неё, жили десятки и сотни племён. И у каждого из них был свой язык, который изучить сейчас очень сложно.
– Почему сложно?
– Потому что большинства этих племен больше не существует, – помолчав, ответила она. – Стерты с лица земли. Так что учить мертвый язык, да еще и в недостатке письменных свидетельств…Ума не приложу, как у неё вообще получается. Но получается. Так вот, она нашла какую-то ошибку в переводе ритуала, который нас вообще сдвинул с точки в поисках, и перепроверяет всё с начала.
– Я думал, что это леди Розалия нашла этот артефакт, – удивился Эйдан.
– Конечно, наша леди вообще нашла, хм, заказчика, который хотел заполучить реликвию, Око истины. Общее направление – конечно, её. Но вот детали, детали раскапывает Уна. У неё дар к древним языкам, по-моему, не голова, а энциклопедия.
– Это я заметил еще в нашу первую встречу, – коротко хохотнул он.
– Пойду я, проверю её, – Тэйт размяла шею, и еще раз благодарно кивнула, оставив Эйдана в одиночестве. По крайней мере он так думал.
Странное шебуршание, которому он не придавал значения раньше, повторилось. Настороженно осмотревшись, Эйдан не увидел ничего необычного, и пожав плечами, вытащил дневник. Шорох повторился. Ручка замерла над бумагой, а парень покосился в сторону. Под столиком ему почудилось какое-то движение. Он выглянул из-за края листов, в остальном сохраняя неподвижность. К стоящей на столе тарелке, заполненной снеками, быстро метнулась зелёно-алая зубастая пасть, со щелчком захлопнувшись и вновь скрываясь под столешницей. Шуршание усилилось, мощные зубы измельчали орешки и чипсы равномерно похрустывая. Глаза Эйдана округлились, пока он следил за неведомой живностью. Змеистое, длинное тело было тёмно-зелёным с прожилками красноватого оттенка, по бокам неравномерно встречались выросты, похожие на свернутые листья. Безглазая голова с широкой, заполненной острыми зубами пастью и раздувающимися ноздрями повернулась в сторону парня, словно оценивая его. Дожевав снеки, она выхватила новую порцию, царапнув по дну тарелки. Хрумкая, она поползла к приоткрытой двери в соседнюю каюту, извиваясь по полу.
Эйдан отбросил дневник, и последовал за ней, приоткрыв дверь пошире. Пакость подобралась к креслу, спиралью вползая вверх по ножке, и подбираясь все ближе к задремавшей на кресле Тэйт.
– Тэйт, – негромко позвал он, стараясь неразозлить живность. – Тэйт, только не дёргайся…
Девушка приоткрыла глаза, сонно потягиваясь.
– Эйди? Чего ты хотел? – пробормотала она.
– Не шевелись же, – взмолился он. – Тут какая-то странная тварь, не спровоцируй её!
Брови Тэйт сошлись ближе к переносице, а взгляд стал осматривать окружающее пространство. Заметив на подлокотнике странное существо, она протянула к нему ладонь, и к удивлению Эйдана ласково заговорила.
– Вот ты где, дурашка! Нагулялась? Мамочка уже тебя потеряла, – длинное тело существа завернулось вокруг руки, а голова, издавая скрипучее мурчание, потерлась о щеку девушки.
Длинно выругавшись, Эйдан скрестил руки, и воззрился на Тэйт, ожидая пояснений.
– Это мой, хм, компаньон, – сказала она. – Не пугайся, она не обидит никого из наших. Её зовут Патриция.
В голосе девушки звучала неподдельная нежность. Вздохнув, Эйдан пробурчал себе под нос что-то о женских причудах, и ушёл к себе.
***
На следующее утро Уна пришла в себя, и по решению дамского комитета была ограничена в посещении библиотеки.
– Ты себя совсем не бережешь, деточка, – укоризненно глядя на нее, леди Честерс-Блайтли постукивала веером по краю стола, в такт каждому своему слову. – Я уверена, что ты превосходно со всем разобралась, лучше, чем кто угодно другой смог бы. Если ты себя загонишь, лучше нам не станет.
– Каждая ошибка, конечно, может стоить нам дорого, – нахмурившись, добавила Адди. – Но ты вправду слишком устала. И если даже ты на самом деле где-то допустила неточность, в таком состоянии ты её не найдешь. Дай себе время.
Тэйт лишь согласно кивала – свою порцию увещеваний она вывалила на едва проснувшуюся Уну, и успела выдохнуться. Сейчас она лишь молча бросала короткие взгляды на поникшую названную сестру, одновременно жалея её и желая, чтобы она прислушалась к замечаниям. Уна выглядела усталой, несмотря двенадцать часов сна, сейчас зелёные волосы придавали её лицу болезненный вид. Глубоко несчастная гримаса остановила дам от дальнейшей критики. А после тихой просьбы Уны о лекарстве от головной боли, воцарилась атмосфера общей вины и неловкости. Леди Розалия тут же отлевитировала крохотный флакон с синеватой жидкостью в руки девушки, а Адди наполнила стакан водой и встала рядом, готовая передать его при необходимости. Тэйт поправила плед, в который куталась Уна, чтобы он полностью укрывал ноги. Слабо улыбнувшись, Уна открыла флакон и в один глоток проглотила микстуру, поморщившись от неприятного вкуса, и протянула руку за водой. Пара глотков сделали свое дело, смыв горечь.
– Спасибо, – промолвила она тихо. – Я понимаю, что вы беспокоитесь, но это было очень важно для меня.
– Не забывай, детка, что твое благополучие важнее любых открытий, – мягко улыбнулась леди. – Думаю, ты услышала нас, оставим эту тему.
В мужской каюте в это же время царил внеплановый сон, поскольку добрую половину ночи они опять провели за развлечениями: до посинения ныряли в бассейне, а потом отогревались сидя возле зачарованной огненной сферы, призванной Уайтом. Благодаря этой разбалансировке привычного графика они провели в праздности еще один день, а завтра лайнер должен был завершить своё плавание в порту Рио-де-Жанейро.
Вечер накануне превратился в непрерывные сборы и поиск потерянных вещей, даже Эйдан со своим невеликим скарбом умудрился потерять футболку и носки, которые почему-то очутились в вещах Адди. Ими же он получил по шее от разгневанной девицы, решившей, что он пришёл рыться в её платьях.
Стенающий Лэндон пытался впихнуть в свои рюкзаки все те «бесхозные» детали, что он успел собрать во время своих вылазок в машинное отделение и на склады лайнера.
– Парень, я так рад, что нам уже завтра сходить на берег. Непонятно, как эта посудина держится на плаву с таким недокомплетом, – задумчиво глядя на гору металла, не желающего втискиваться в скромные недра сумки, проговорил Эйдан.
– Да что ж я, по-твоему, варвар какой? – возмутился Лэндон. – Я не брал ничего критического, только невостребованные вещи.
Эйдан с легким сомнением покачал головой, но промолчал. Хихикнувший Уайт сделал круговой жест и ткнул пальцем в направлении распухшего рюкзака, и все детали втянулись в его полуоткрытую молнию, которую Лэндон с торжествующим воплем наконец закрыл.
Тэйт ворковала над увесистой колбой-контейнером, из которого доносилось недовольное скрежетание обманутой химеры. Восседающая внутри Патриция отличалась редкостно мерзким характером и повышенной склонностью к вредительству. Большую часть поездки на лайнере девушка держала её взаперти в том самом коробе. Лэндон чаще других страдал от её выходок, которые Тэйт считала невинными шалостями. Полуразумное существо питало нездоровую тягу к мелким деталям из металла и неоднократно сжирала полуготовые части его работ, что страшно бесило парня.
– Ладно бы реально жрать хотела, – ругался он, вылавливая мятые ошметки тонких механизмов. – Нет, она специально сжирает, потом мучается и выплёвывает их. Лишь бы испоганить. У-у, вывела же её Тэйт на кой-то чёрт…
Эйдан подавил зародившийся смешок, и передал новому товарищу перекрученную пружину.
– Возможно, она просто неравнодушна к тебе?
– Тогда лучше бы ей выражать это иначе! И вообще, это отвратительная идея! – возопил Лэндон. – Пусть висит на своей владелице. Или вон, на Уайте. Ты вообще за кого меня принимаешь?!
Не выдержав, Эйдан расхохотался. Лэнс состроил обижженную мордашку, но тут же присоединился к веселью.
– А Уайт и Тэйт, они что, вместе?
Лэндон замер, а после расхохотался так, что из глаз брызнули слезы.
– Им такое не ляпни, – просипел он, – А то отхватишь.
– Почему?
– Потому что у любопытных маленьких мальчиков потом болят уши, – ласково промолвил беззвучно зашедший Уайт, и со всей силы крутанул ухо жалобно пикнувшего Эйдана.
– Ой! Да брось, с чего такие секреты? Нет так нет, – поморщился он, потирая алеющий хрящ.
– Тогда надо было спросить у меня, а не собирать слухи и предположения, – усмехнулся Уайт. – Тем более от такого источника, как Лэнс.
– А чего это так? – оскорбился он.
– Да ты прямо перед собой иногда ничего не видишь, увлекаясь очередной железкой, – пояснил Уайт, приглаживая и без того аккуратные длинные пряди. – Заканчивайте сборы, уже пора. Потом поболтаете, подружки.
На этой весёлой ноте, он прогнал их в очередной раз проверить сумки.
Примерно за час до прибытия, все уже были готовы и под бдительным оком леди Розалии поглощали традиционный английский завтрак.
– Мне кажется, я забыла заколки, – пробормотала Адди, привстав.
– Нет, милая. Всё на местах, – отрезала леди Розалия. – Спокойно ешьте и ни о чем не волнуйтесь. Это касается всех.
С недовольством на лице, Адди упала обратно на свой стул. Воцарилась тишина. Нервозность хоть и не покинула молодых людей полностью, но немного уменьшилась, разбившись о каменное спокойствие пожилой дамы.
– А вот теперь нам пора, – спустя десяток минут сказала она, откладывая приборы и сверяясь с ежедневной брошюрой. – Забирайте свои вещи, нам пора выходить, если не хотим оказаться в хвосте очереди. Основной трап будет приставлен к третьей палубе.
Шестерка, подгоняемая неугомонной леди, послушно высыпала на открытую часть палубы. Приближающийся берег издалека красовался зелеными холмами, горами, плотно укутанными лесом, и гигантским городом, раскинувшимся от самого берега океана. На входе в залив Вермелья высилась гора Сахарная голова, а далеко-далеко, в глубине суши, можно было рассмотреть огромную светлую фигуру Христа-Искупителя.
