Buch lesen: «Бесконечная Пустота», Seite 4
Да как-то само собой. За последний год мы часто оставались вдвоём допоздна. Как командиру группы мне следовало учиться минимум в два раза больше остальных и хотя бы на базовом уровне уметь всё, дабы в случае необходимости заменить специализацию раненого или убитого соратника. В целом я неплохо справлялся, разве что, как и Бестии, мне никак не удавалось освоить науку кибервзлома. Но рядом со мной в бой всегда шла Ангел, самая лучшая в своём деле. А если не будет её – не будет и меня. Так я чувствовал, в это я верил.
Так вот, примерно четыре месяца назад мы с Калипсо в очередной раз засиделись вдвоём, анализируя ошибки после тренировки в симуляции. И это просто… случилось. Прямо в зале для брифингов. И это был мой самый первый раз вообще. Если, конечно, не брать в расчёт мои безвинные игры с правой ладонью.
Это ведь в зачёт не шло? Или как там в приличных обществах принято? Я не совсем понимал.
А потом у нас это просто продолжилось. Мы проводили вместе время нечасто – раз или два в неделю, иногда реже. И я каждый раз узнавал что-то новое.
Но вот любил ли я её?
Вопрос очень сложный. Я её уважал, она меня дико заводила. Вне всяких сомнений, я обожал проводить с ней время. По крайней мере, в те моменты, когда она пребывала в добром расположении духа, что случалось далеко не каждый день. В остальном я был совершенно не уверен.
В любом случае, мы оба осознавали, что наши отношения обречены изначально и совместное будущее фактически невозможно. Так что мы не строили никаких планов, не разговаривали о чувствах, да и вообще всячески делали вид, что происходившее – просто развлечение. Очень приятное, но временное. И нас обоих это вполне устраивало.
* * *
Едва Калипсо развернула над большим округлым столом объёмную голограмму с записью нашего финального экзамена, в зал вошли Ангел, Лилит и Бестия.
Очень пунктуально – опаздывать даже на минуту в нашем заведении считалось неприемлемым.
Я уже сидел за столом, девушки молча расселись вокруг. Каждый из нас занял своё привычное место, и мы приготовились к стандартной длинной лекции майора-инструктора.
Мы прекрасно знали, что нас ждал многочасовой дотошный просмотр записи нашего практического экзамена со всех возможных ракурсов: Калипсо непременно будет ставить паузу на важных моментах, увеличивать картинку, а затем въедливо изучать и указывать на все наши малейшие ошибки, недочёты в тактике, просчёты решений. Она придирчиво оценит каждое движение, каждый выстрел, каждый шаг. Обязательно прослушает и прокомментирует все наши переговоры.
Хвала Великой Пустоте, Калипсо уже давно перестала обращать внимание на бранную речь Бестии, вычленяя из сообщений лишь самое важное. Но я отлично помнил, что в первое время с этим возникали настоящие проблемы. Однако рыжая демоница оказалась совершенно неисправима. Это в итоге пришлось признать и принять даже нашему суровому инструктору.
К слову, сама Бестия выглядела куда свежее – цвет её лица полностью восстановился, а россыпь веснушек вернулась на своё законное место. Видимо, она всё-таки посетила медчасть и провела какое-то время в капсуле автодока.
Роботизированный доктор с десятками сверхточных металлических щупалец под руководством искусственного интеллекта быстро привёл её в чувство.
В наше неспокойное время медицина творила настоящие чудеса: автодок обладал навыками буквально собрать человека по частям или напечатать на встроенном биопринтере потерянную конечность по образцу ДНК. И всё это в кратчайшие сроки. Обычно на операцию не уходило больше двух-трёх часов.
Разве что воскрешать из мёртвых пока не получалось, но, поди, и до этого дойдём.
И вот только Калипсо открыла рот, намереваясь начать свой долгий монолог под наши старательные понимающие кивания, как её крайне грубо прервал пронзительный рёв сирены. Зал в то же мгновение заморгал ярко-красным светом.
– Учебная тревога, мэм? – со скучающим видом спросил я.
Однако, внимательнее разглядев озадаченное лицо Калипсо, я всё же начал понемногу нервничать.
– Не по расписанию, – протянула майор-инструктор и сразу замолчала, очевидно, пытаясь связаться с руководством.
В воздухе повисла напряжённая тишина, нарушаемая лишь периодическим повизгиванием сирены. Лица девушек выглядели озабоченными, но никто не шевелился. Медленно проползла минута, затем вторая, пока Калипсо с совершенно растерянным, побледневшим лицом не посмотрела на нас.
– Они не отвечают, – ошарашенно проговорила майор-инструктор. – Нас заглушили, связь потеряна, сеть недоступна. Даже локальная не реагирует на запрос. Этого не может быть.
Растерявшись, мы как по команде вскочили со своих мест.
– Калипсо! – совершенно забыв обо всякой формальности, чувствуя, как паника потихоньку начала распространяться по моему телу, я подошёл к вконец обескураженной женщине. – Что происходит, можешь объяснить? Нас атакуют? Во время войны такое же могло случиться, рано или поздно… Ведь так? Какой протокол? При учебной тревоге все кадеты должны срочно возвращаться в свои камеры и ждать указаний. Нам идти? Скажи хоть что-нибудь!
– Вы не понимаете, – наконец пришла в себя майор-инструктор. – Не существует настоящего действующего протокола на случай атаки станции. По крайней мере, для кадетов. Никакой атаки не должно быть в принципе!
– Какой станции? Мы на космической станции, в открытом космосе?! – я бесцеремонно схватил Калипсо за плечи и слегка потряс.
– На это нет времени, – Калипсо всё же удалось взять себя в руки. – Срочно к арсеналу! Надевайте скафандры, вооружайтесь по полной, живо!
Стены затряслись, пол начал уходить из-под наших ног – раздался приглушённый отдалённый взрыв, затем второй, третий… Свет полностью погас.
ГЛАВА 4
Быстрым шагом, при полном вооружении, мы всей группой шли за Калипсо, уверенно возглавившей наш небольшой отряд. Освещение перешло на резервные генераторы и восстановилось в течение десяти секунд, а сирена продолжала истошно вопить. Красный свет пульсировал, нагнетая и без того напряжённую обстановку.
– Всем кадетам вернуться в жилые помещения! Всем инструкторам явиться в сектор 36-93! – вещал роботизированный голос. – Это учебная тревога, сохраняйте спокойствие!
– Чё за херня тут творится?! – нарушила молчание Бестия. – Инструктор?
– Не отставайте, – на ходу отрезала Калипсо.
Большинство кадетов последовали указаниям и спешно возвращались в свои камеры. У меня вдруг возникло острое желание их остановить, но панические, необдуманные действия в критической ситуации – причина фатальных ошибок. К тому же меня терзали смутные сомнения: а что, если всего-лишь случился глобальный сбой программы или действительно началась нестандартная учебная тревога?
Но откуда тогда взялись взрывы? И почему Калипсо вела себя так странно?
Мне хотелось получить ответы на все тревожные вопросы не меньше Бестии, причём немедленно. Однако одно из главных качеств хорошего командира – умение на ходу оценить ситуацию и грамотно расставить приоритеты. Поэтому я держал рот на замке, внимательно следя за обстановкой вокруг и действиями майора-инструктора. Хотели мы того или нет, пока нам пришлось ей довериться.
За очередным поворотом мы натолкнулись на старшего инструктора с позывным Гефест. Устрашающего вида суровый мускулистый мужчина не меньше двух метров роста возвышался над нами, словно роковая скала.
– Полковник Гефест, сэр! – в тоне голоса Калипсо я уловил облегчение. – Надеюсь, у вас есть объяснение происходящему?
– Почему твои кадеты не в камерах, майор? – грозно вопросил полковник.
– Эти дети напуганы, – начала Калипсо, но Гефест оборвал её жестом.
Оба инструктора замерли в молчании, многозначительно переглядываясь друг с другом.
«Ангел, – отправил я сообщение на ПКНК златовласой киберстражнице, – Можешь перехватить их переписку?»
«Ты же в курсе, кряки и скрипты отключены за рамками практических занятий в аудитории и симуляций. Мне нечем пробить лёд».
«Ты как-то хвасталась, что нашла бэкдор в алгоритме внутренних констант».
«Я им не пользовалась, это очень рискованно. Меня обнаружат с вероятностью 94,7 процента и сурово взыщут».
«От этого вскоре может зависеть наша жизнь. Приоритет – оранжевый».
«Нужно время, ориентировочно – двадцать минут».
«Работай на ходу».
«Принято».
«Лилит, прикрытие на три часа, Бестия – на девять».
Я продолжал лихорадочно отправлять сообщения членам своей группы, подозревая, что ситуация может накалиться и выйти из-под контроля в любой момент. Я уже твёрдо решил, что пока всё не прояснится, в свои камеры мы добровольно не вернёмся.
«Принято», – последовал ответ ледяной королевы.
«Ты чего удумал, паршивец? – вопросила Бестия. – Нам за такие фокусы жопы так разъебут, месяц срать не наладимся!»
«Это приказ!»
Пришло время отделить зёрна от плевел.
Я не стал смотреть на демоницу, хотя отлично представлял, какие жуткие сомнения в этот момент искажали её милое личико. Как можно незаметнее я отвёл руку за спину, разложил ручную пушку Тор в боевой режим и приготовился активировать «способность».
Вопрос оставался только в том – хватит ли мне духу, не дрогнет ли рука в последний момент?
В конце концов, я ведь никогда в реальности не лишал жизни ни одного человека, а тем более боевого товарища. Всё как-то бездушными ботами ограничивался. И, несмотря на то, как часто Бестия доводила меня до нервного тика, дырявить её прелестную кудрявую головку я желанием вовсе не горел.
Но если дать демонице возможность сделать первый ход, по моим расчётам выходило, что с такого близкого расстояния ей потребуется всего 2,2 секунды на то, чтобы разложить виброклинки Сиф в боевой режим и обезвредить всю нашу взбунтовавшуюся троицу.
И я не мог позволить этому случиться. В этот момент я как никогда почувствовал необходимость взять на себя ответственность и сделать всё, чтобы защитить группу, а особенно Ангел, от любых возможных угроз.
«Принято», – наконец последовал ответ от Бестии.
Пожалуй, это были самые долгие двадцать пять секунд в моей жизни. Из моей груди невольно вырвался вздох облегчения.
Щёлк!
Одним молниеносным движением я, Бестия, Лилит и Ангел практически синхронно приняли боевые стойки с оружием наизготовку. Полковник Гефест с жутким хрипом, хватая окровавленным ртом воздух, рухнул навзничь – всего несколько конвульсивных подергиваний конечностей, и он затих.
Видимо, не договорились. Жаль, не удалось подглядеть их переписку.
Калипсо обернулась к нам, сжимая в руке рукоятку Тора. Её лицо побледнело, но глаза светились решимостью.
– За мной, Омикрон! – скомандовала она.
Мы без колебаний побежали вслед за майором-инструктором. Мой взгляд невольно упал на бездыханное тело полковника. А ведь это первый реальный труп, что я увидел за всю свою жизнь. По моей спине пробежали мурашки.
Какой, однако, получался насыщенный событиями день! По моим ощущениям, прошло уже минимум двое суток.
Наша группа пробежала около тридцати метров, когда прямо перед носом Калипсо неожиданно резко захлопнулись стальные створки раздвижных дверей, разделявших коридорные секции. Мы остановились. Путь прямо оказался отрезан, но в этом месте коридор разветвлялся, предоставляя проход направо.
Девушки не нуждались в дополнительных указаниях.
Лилит присела у прохода таким образом, что её корпус оказался скрыт за углом. Высунувшись ровно настолько, насколько требовалось для ведения прицельного огня, она направила свою винтовку вглубь коридора, готовая к встрече с вероятным противником. Бестия заняла позицию с Локи в руках, прикрывая наш тыл. Ангел на корточках вжалась в стену за спиной Лилит, не отрывая напряжённого взгляда больших небесно-голубых глаз от своего НКСК. Она всё ещё боролась с киберсистемой станции, пытаясь в неё проникнуть и снять блокировку со своего электронного арсенала.
Я занял позицию за спиной Калипсо, стараясь оценить обстановку и, по необходимости, прикрыть любого члена отряда.
– Что за дерьмо?! – раздражённо вскричала Калипсо, в сердцах пнув по металлическим створкам. – Моя сигнатура не считывается! Двери заблокированы и не отвечают на мой запрос!
Майор-инструктор поднесла к створкам указательный палец правой руки с очевидным намерением воспользоваться лазерным резаком, встроенным в скафандр. Однако ничего не произошло.
– Лазер дал сбой, – недоумённо проворчала Калипсо. – Или мой скафандр взломали? Такое вообще возможно?! Лазарь, проверь свой резак.
Я попробовал активировать лазер в своей броне, но он не отозвался.
– Ну что? – нетерпеливо вопросила инструктор. – Не работает?
– Никак нет, мэм, – ответил я.
– Проклятье! – прорычала Калипсо и вновь принялась пинать заблокированные двери.
И тут я заметил, как прямо в воздухе начала проявляться трёхмерная, светившаяся зелёным светом голограмма в виде стрелки с указанием в правый проход. Над стрелкой появилось ровно одно слово:
«Анна».
– Мэм, – обратился я к Калипсо. – Посмотрите.
Майор-инструктор обернулась. На её лице отразилась крайняя степень замешательства, резко переросшая в отчаянную злобу.
– Это ещё что такое? – Калипсо проследила взглядом по направлению указания голограммы. – Центр управления захвачен?! И что ещё за Анна?! Кто бы ты ни был, сволочь, не играй с нами, я тебя предупреждаю! Немедленно открой этот чёртов проход или, клянусь Бесконечной Пустотой, я костьми лягу, но доберусь до тебя!
Ответа не последовало. Калипсо ещё раз со злостью пнула двери, затем развернулась, села прямо на пол и опёрлась спиной о неподатливые створки.
– Это самый короткий путь до космопорта, – мрачно пояснила она. – Там спасательные модули и путь теперь отрезан, а по-другому со станции не сбежать!
– А куда ведёт этот проход? – спросил я, кивая в сторону, указанную всё ещё парившей в воздухе стрелкой.
– Лаборатории, промышленные комплексы и чёрт знает что ещё. С детальным планом я незнакома. Слишком многое засекречено, а в то крыло у меня доступ ограничен.
В этот момент над стрелкой сами собой начали появляться строчки:
«Космопорт уничтожен. Если хотите жить, двигайтесь в указанном направлении».
– Да кто ты такой, Пустота тебя побери?! – в гневе закричала Калипсо.
Почти сразу последовал ответ:
«Друг».
– А не пошёл бы ты на хер, друг?! – майор-инструктор не на шутку взбесилась. – Немедленно открой эту чёртову дверь, а не то я…
«Лазарь, ты мне доверяешь?» – совершенно неожиданно перед моими глазами появилось сообщение от Лилит, в то время как Калипсо продолжала пинать прочные металлические створки и изрыгать проклятия в бессильной злобе.
Я немедленно посмотрел на девушку – она пристально смотрела на меня, но её лицо, как обычно, не выражало никаких эмоций. И только в её бездонных синих с фиолетовым отливом глазах я прочитал тревогу и… мольбу?
Доверял ли я Лилит? Пожалуй, это очень непростой и неоднозначный вопрос.
На поле боя я не смог бы представить себе более надёжного товарища, чем ледяная королева. В ходе боевой операции я без проблем доверил бы ей прикрыть мою спину. По крайней мере, во время тренировок она никогда, ни единого раза меня не подвела.
Но вне симуляций мы общались очень редко, кратко и только по делу. Я бы не спешил называть нас даже добрыми приятелями, не то что близкими друзьями. Насколько я знал, она вообще ни с кем особо не общалась и не дружила.
Единственный человек, кому я безоговорочно верил – это Ангел. Даже Калипсо вызывала у меня огромные сомнения, потому как, совершенно очевидно, очень многого нам недоговаривала. А уж такая невероятно скрытная, замкнутая личность, как Лилит… Да я вообще-то сомневался, человек ли она в принципе, а не какой-то андроид или, на худой конец, биоробот!
«Доверяю», – немного помедлив, ответил я.
В конце концов, мы и так, похоже, уже находились в полной жопе. Узнать, чего она хотела, вряд ли бы всерьёз навредило.
«Нам следует послушаться указаний из ЦУ».
«Ты уверена? Ты что-то знаешь?! Расскажи».
«Сейчас не время, я просто прошу тебя мне довериться. Я никогда тебя не подставлю, Лазарь, и не предам. Клянусь!»
Только теперь я вспомнил о таинственной темноволосой женщине, с которой Лилит спорила всего несколько часов назад.
Кто эта женщина? О чём они спорили? Что известно Лилит? Столько вопросов, а допытываться некогда – каждая секунда могла быть на счету.
Не отрывая взгляда от завораживавших очей юной черноволосой чаровницы, я медленно кивнул, затем резко встал.
Над стрелкой пульсировала ярко-красная надпись:
«Поспешите!»
Подойдя к Калипсо, я положил руку ей на плечо и твёрдым тоном проговорил:
– Мэм, у нас нет выбора, давайте следовать указаниям ЦУ. Разбираться будем по ходу, здесь мы только зря теряем время.
– В одном ты прав, – с горечью произнесла Калипсо. – Сидя тут, мы ничего хорошего точно не дождёмся. Ни этому я вас учила, ни бездействию.
В этот момент я услышал топот ног. Судя по звуку, к нам быстро приближались четыре человека. Они двигались с той же стороны, откуда пришли мы. Не прошло и двух секунд, как пять стволов оказались нацелены в сторону неизвестных. Я положил палец на спусковой крючок и приготовился вести огонь на поражение.
– Не стреляйте! – вскинув руки над головой, прокричал молодой парень, когда он и ещё трое кадетов оказались всего в шести метрах от нас. – Майор-инструктор Калипсо, пожалуйста, не стреляйте! Мы не вооружены!
Я сразу узнал сержанта с позывным Скорп, командира отряда Эпсилон. Позади него с поднятыми вверх руками и тревожными лицами стояли члены его отряда – Дед, Рурис и Редиска. Они действительно оказались безоружны. Доступ к арсеналу для кадетов открывался только в присутствии и с санкции инструкторов.
– Сержант Скорп, – отозвалась Калипсо, опуская штурмовую винтовку. – Что вы тут делаете? Почему не соблюдаете протокол?
– Виноват, мэм! – ответил молодой человек. – Происходит что-то странное, тревога явно не учебная. Нас заперли в камерах, но я позволил себе взломать двери и выпустил членов своего отряда. Мы просто хотим понять, что происходит, и спастись. Мы можем помочь, пожалуйста, мэм!
Отряд Эпсилон некогда занимал одну из лидирующих строчек в топе самых сыгранных команд, но в последнее время они неважно себя проявляли. Краем уха я слышал, что у них начался разлад после того, как между членами отряда завязались романтические отношения.
Нельзя мешать работу и личную жизнь, ни к чему хорошему это привести не может! Тем не менее все они являлись отличными профессиональными бойцами. Их помощь могла оказаться очень кстати, с кем или чем бы нам ни пришлось столкнуться.
– Понятно, – неуверенно произнесла Калипсо. – Вы нарушили протокол, и за это я обязана с вас взыскать. Но ты прав, Скорп, ситуация внештатная, поэтому вы…
Калипсо прервал громкий взрыв – стены и пол сотряслись с такой силой, что мы разлетелись в стороны, словно тряпичные куклы. Потолок дал трещину и сразу обвалился, похоронив под стальными обломками всю группу Эпсилон.
Больно ударившись затылком о стену, в меркнущем свете я разглядел торчавшую из-под обломков руку сержанта Скорп, затихающими движениями скребущую пол.
* * *
Мы бежали сломя голову – Калипсо впереди, я за ней, потом Лилит, Ангел и Бестия.
Космической станции, или чем бы ни было то место, где мы провели всю свою жизнь, явно приходил бесславный конец: взрывы слышались всё чаще, стены сотрясались, свет мигал и, казалось, вот-вот погаснет навсегда. Пару раз даже отключалось искусственное гравитационное поле, и мы взлетали в воздух.
Однако наши скафандры, спроектированные крайне одарёнными инженерами, оказались готовы к подобным неудобствам и, словно наделённые магнитами, в автоматическом режиме притягивали нас обратно к полу. Бежать становилось заметно тяжелее, но нас это не останавливало. Тем более свет и искусственная гравитация каждый раз после отключения находили всё новые резервные источники питания и возвращались в рабочее состояние.
Но бесконечно так продолжаться не могло, и мы это отлично понимали.
Во время всего маршрута появлявшиеся в воздухе стрелки услужливо указывали нам дорогу. При этом двери по пути следования всегда перед нами открывались, а другие захлопывались. Нас вели, как подопытных лабораторных мышей в лабиринте, к кусочку сыра, или, что ещё вернее – в ловушку. Прямо в руки поджидавшего врага.
А какой у нас оставался выбор? Только довериться неизвестному «благодетелю» или остановиться и ждать неизбежного печального конца.
Минуя очередной из нескончаемых однотипных коридоров, в десятке метрах впереди я увидел новую надпись от нашего таинственного ведущего, но на сей раз не зелёного, а кроваво-красного цвета. Грозное предупреждение гласило:
«Берегитесь! Впереди враг!»
Прямо за надписью показались тёмные высокие фигуры. Я на ходу активировал «способность» – время вокруг меня замедлилось.
Не спуская глаз с противника, я заскользил левой ногой вперёд, одновременно с этим опуская правое колено к полу, стремясь занять удобную позицию для прицельной стрельбы. И вместе с тем стать более низкой, а значит, трудной мишенью для вражеского огня. Штурмовая винтовка Локи ещё только начала раскладываться в боевой режим, а я уже наметил свои цели.
Противников оказалось восемь единиц. Они бежали строго на нас, но ещё даже не начали вскидывать своё оружие наизготовку.
Я двигался по правому флангу группы. Значит, согласно нашей обычной тактике, первая пуля из моей винтовки отправится навстречу противнику, который с их позиции замыкал левый фланг. Лилит и Бестия, двигавшиеся левее всех, должны открыть огонь по врагам с противоположного конца. За Ангел и Калипсо оставалось зачистить центральных.
Требовалось 0,6 секунды на раскладку оружия и 0,08 секунды на нажатие спускового крючка. По показаниям моего ПКНК, расстояние до ближайшей цели не превышало 27 метров. Начальная скорость полёта пули из штурмовой винтовки модели «Локи» составляла 1200 метров в секунду. Таким образом, приблизительно через 0,702 секунды первая цель уже будет поражена.
Скорострельность Локи велика – 3000 выстрелов в минуту в автоматическом режиме, но я почти всегда предпочитал стрелять в полуавтоматическом.
Нас много лет учили считать каждый патрон. Не потому, что стояла проблема нехватки боеприпасов. Наноботы в магазине Локи генерировали патроны до тысячи штук, пока их ресурс полностью не исчерпывался. Этим патронам не требовались гильзы, порох или капсюли, как в древних образцах огнестрельного оружия.
Мы не расходовали напрасно боеприпасы просто потому, что стремились достичь такого совершенства во владении оружием, когда каждый выстрел означал поражение цели в самое уязвимое место.
Я спускал курок до тех пор, пока из ствола Локи с характерными щелчками не вылетело ровно восемь пуль – по одной на каждую цель. Пули уходили вдаль, вращаясь вокруг своей оси красивой косой линией, пока солдаты противника ещё только начинали в нас прицеливаться. Вслед за моими пулями летели смертоносные снаряды, выпущенные из винтовок моих соратниц, дублируя результат.
Ещё не был поражён ни один противник, пули всё ещё находились в полёте, а я уже знал – это боестолкновение мы выиграли с разгромным счётом.
Однако я самую малость просчитался: прежде чем в головах неопознанных вражеских боевых единиц образовались новые, фатальные для их существования отверстия, один из них изловчился произвести выстрел – один-единственный, но точный.
Вражеская пуля летела прямо мне в лицо.
Я заметил это слишком поздно, но всё же постарался уклониться, уводя тело влево и наклоняя голову как можно ближе к плечу. И с ужасом наблюдал, как пуля прошла по касательной, едва задев правую скулу моего лица.
Мелкие кровавые капли брызнули в стороны, а вместе с ними полетели крошечные кусочки обожжённой кожи и белёсые фрагменты скуловой кости. Нервные окончания ещё не передали тревогу в мой головной мозг, поэтому боль я пока не испытывал, но уже морально готовился.
Деактивировав «способность», я машинально сложил ШВ, схватился за горевшее лицо и негромко простонал.
– Лазарь! – одновременно вскричали девушки, разом кинувшись ко мне.
– В норме, – не отнимая правую ладонь от лица, я поднялся во весь рост. – Просто царапина.
– Дай посмотрю, – взволнованным голосом попросила Ангел, хватая меня за плечи.
Но я отмахнулся. Чувствуя, как две струйки крови из раздробленной скулы и носа заливали ладонь, я отвернулся от Ангел и отдал мысленный приказ ПКНК надеть шлем.
И почему я не сделал этого раньше?! Вероятно, остался бы цел. А может и наоборот. Осколок пробитого пулей шлема мог нанести моей голове гораздо большие увечья – теперь то поди угадай.
– Всё хорошо, нам нужно спешить, – сказал я твёрдо, начиная движение и чувствуя, как микроиглы скафандра заработали, заливая в меня дозы обезболивающего и прочие препараты. – Может, я теперь стал не такой симпатичный, но жить буду. Об остальном позаботимся, когда найдём капсулу автодока.
Только теперь я решил обратить внимание на поверженных противников. Но, к нашему общему удивлению, их трупы не оставались спокойно лежать на месте, как положено хорошо воспитанным мертвецам. Их скафандры принялись стремительно дезинтегрировать вместе с содержимым, распадаясь на атомы буквально на глазах, пока всего за несколько секунд не растворились полностью.
– Великая Пустота! – ошеломлённо протянула Калипсо, продолжая бег. – Кто эти ребята? И кто их послал?
– А с кем идёт война? – не совсем понимая замешательства майора-инструктора, в свою очередь с подозрением спросил я. – Нам всегда говорили, что мы обороняемся против навиров, которые всеми силами стремятся захватить галактику Млечный Путь. Но их описывают как невысоких, в среднем метр двадцать, гуманоидов с очень бледным цветом кожи, хвостами и звериными ушами. Напоминают антропоморфных кошек. А эти вроде как вполне себе высокие и по фигуре очень похожи на людей. Может, это наёмники?
– Лазарь, – голос Калипсо заметно дрогнул. – Я не стану отрицать очевидное – мне очень страшно. На самом деле я просто в ужасе за себя и за вас. А также за то, что нас ждёт впереди. И не знаю, есть ли ещё хоть какой-то смысл во всей этой секретности. Сомнения сейчас меня просто разрывают на части, но я, наверное, всё же должна вам кое-что рассказать, пока ещё есть время…
Калипсо не закончила мысль, так как впереди, буквально в трёх метрах от нас, замаячила ещё одна предостерегающая надпись:
«Враги!»
Стрелка указывала вправо. Я вновь активировал «способность». Хотя с прошлого раза прошло слишком мало времени и мой организм ещё не до конца восстановился, я решил не оставлять противнику шанса.
Мне приходилось сражаться в симуляциях тысячи раз. Обычно я берёг «способность» на особый, наиболее важный момент. Просто потому, что активация отнимала очень много сил, буквально иссушала организм за секунды. В конце концов, при нерациональном использовании она вполне могла убить.
Однако все мои прежние сражения отличались от нынешнего всего одной простой деталью. Теперь цена ошибки – не плохая отметка, не долгая нудная лекция майора-инструктора и не позиция в ранге показателей индивидуальных и общих зачётов, а всего-навсего жизнь. Моя и моих боевых подруг.
Так что я решил сделать всё возможное, чтобы вытащить нас из этой передряги, даже если это в итоге меня убьёт.
Я уже начал заносить оружие за угол, когда заметил то, что меня повергло в шок: Калипсо шла на корпус впереди и сделала один лишний шаг, совершив банальнейший тактический просчёт! За такой косяк в симуляции она бы отчитывала меня несколько часов кряду. Но назад время не отмотать, поэтому я постарался сделать всё возможное, чтобы нивелировать её промах своей скоростью.
Врагов на сей раз оказалось всего трое, но они нас поджидали уже в боевых стойках. Это им не помогло – спустя пару мгновений все трое лежали мёртвыми, готовые к дезинтеграции.
Всего успело прозвучать семь щелчков: три из них исходили из моей винтовки, два – из винтовки Калипсо, и ещё два – из вражеского оружия.
С щемящим чувством в сердце я деактивировал «способность» и повернул голову влево, обратив свой взор вниз. Калипсо лежала на спине. На её броне в районе сердца я отчётливо разглядел два входных пулевых отверстия.
– Давно не практиковалась, – словно извиняясь, горько усмехнулась майор-инструктор. Из уголка её губ вытекла одинокая струйка крови. – За такой просчёт я бы с вас три шкуры спустила. Но, похоже, себя я тоже наказала.
Я присел рядом с Калипсо, отдавая мысленный приказ ПКНК сканировать её жизненные показатели, и тут мне пришло от неё сообщение с прикреплённым файлом. Я не стал тратить время на детальный разбор файла, но мне показалось, что в нём были зашифрованы некие координаты.
– Послушай, Лазарь, – Калипсо смотрела на меня, силясь придать голосу твёрдость. – Обе пули пробили мне сердце. Системы жизнеобеспечения скафандра вкололи максимальную дозу обезболивающего и препарат ЗГР8, который сейчас поддерживает кровообращение в моём теле вместо переставшей сокращаться сердечной мышцы. Но действие препарата закончится примерно через пять минут. Если к тому времени я не окажусь в капсуле автодока, в мой мозг перестанет поступать кислород, вследствие чего ещё через минуту клетки мозга начнут умирать. Очень скоро процесс станет необратим. Медблок остался далеко позади нас. Таким образом, шансов выжить у меня нет.
– Не говори так. Время ещё есть! – вскричал я, но тут же постарался подавить нараставшую в груди панику.
– Прошу, не перебивай и слушай внимательно. Вам всё это время лгали, никакой войны нет. Последняя закончилась больше сорока лет назад! Я не представляю, кто и по какой причине мог нас атаковать. Почти всё, что вам говорили – ложь или искажение истины. И я ничем их не лучше, но у меня не было выбора. Моё настоящее имя Карина Ким. Если вам удастся выбраться с этой проклятой станции живыми, прошу, отправляйтесь…
Не успев закончить предложение, Калипсо зажмурилась. Её лицо исказила болезненная судорога, и она затихла – сознание покинуло майора-инструктора. Мои мысли путались.
Я посмотрел на членов своей группы.
Лилит, как всегда, сосредоточенно несла охрану периметра. Сказанное как будто её вовсе не касалось – ни один мускул не дрогнул на её лице. Может, эта информация не являлась для неё новостью? Ангел смотрела на меня крайне встревоженно, с широко раскрытыми от ужаса глазами. Такая реакция казалась мне куда более естественной. На искажённом лице Бестии я прочитал чистую животную ненависть.
В метре от нас пульсировала красная надпись:
«Осталось недалеко! Поспешите! Враг на подходе!»
– Ты слышал эту суку?! – зарычала Бестия, отточенным движением раскладывая один из своих виброклинков. – Она с ними заодно! Я ей сама сейчас голову отхерачу! Чё ты расселся, Лазарь? Чё пасть раззявил? Бросай, блядь, эту тварь и уходим! Ты меня вообще слышишь, тупой ты ублюдок?!
