Лишь пустоту встречает взор.
Трещит кредит, идет банкротство,
И я в Берлин гонцов послал:
«Воззри на горькое сиротство!»
Но Мендельсон забастовал.
Матросы обратились в банду,
Кто был сапер – стал хулиган,
Мятежный Шмидт берет команду,
Бежит блаженный Иоанн.
Видала Турция ль, Европа ль
Такой безумный карнавал?
Кронштадт сожжен, взят Севастополь,
И целый флот забастовал.
Ну, стал народ с какой закваской!
Чего им нужно, не поймешь!
Ни мерой строгости, ни лаской
Не образумишь, не уймешь.
Стреляешь, режешь, рубишь, колешь –
И(м всё равно, им наплевать,
И остается мне одно лишь –
Хоть самому забастовать!
Ноябрь 1905